Знала бы я, чем все это закончится, мечтала бы, чтобы в ту роковую ночь джип Хаджиева переехал меня. А не остановился… Лучше бы я погибла тогда, чем испытала боль и унижения, что предоставила мне его мать.
***
Дверца машины открывается, а я испытываю дикое желание сжаться комочком и исчезнуть.
— Выходи, — строгий бас звучит как приговор.
— Прошу вас… — впиваюсь в мужскую руку своими холодными пальцами, совершенно забывая о том, что абсолютно голая. — Я исчезну, Марат больше не увидит меня, только дайте мне одежду…
Издав раздраженный рык, мужчина хватает меня за волосы и вышвыривает из машины прямо на трассу и, совершенно не слыша мою слезную мольбу: не оставлять меня в таком виде, садится за руль и уезжает.
Почему все это происходит со мной? За что?
Сигналы проезжающих машин подобно стрелам пронзают до самых костей. Судорожно мечусь из стороны в сторону, но совершенно не знаю, что делать. Кругом только лес и дорога.
Отчаяние заполняет мой оставшийся рассудок.
Коленки подкашиваются и я опускаюсь на них, обжигая кожу промерзшим асфальтом.
Это конец.
Дальше все происходило как в тумане. Я ничего не понимала.
Холод и страх. Это все что я чувствовала. Дышать было тяжело, казалось, земля подо мной шаталась, а ледяной воздух давил со всех сторон невидимыми стенами.
Я словно попала в темную яму, наполненную ледяной водой. Откуда было не выбраться. Сколько бы не старалась. Но почему-то именно в тот момент я осознала, что хочу жить. Я не хотела умирать так. Хотела дышать. На зло им всем.
Пока в моей голове не осталось единственное, что я запомнила… Несмотря на то, что совершенно не хотела этого…
Марат женится.
Я даже и не предполагала, что подобная новость засядет мелкой занозой в самое сердце. Это сломало меня. Как бы я не отрицала. И чем дольше я лежала и отдавала свое тело на растерзание морозу, тем больше мысли о моем чудовище раздирали меня на куски. И я не знала, что убивает меня сильнее. Он или холод?
Зачем тогда он забрал меня, если уже собирался заводить свою семью? Зачем я ему? Зачем? Если у него есть послушная, чистая и достойная… Ни на один вопрос у меня не было ответа. Я знала только то, что поневоле стала зависима от него физически и эмоционально. Два года бегства подарили мне ложное чувство ремиссии. Но моя ремиссия сменилась жестоким рецидивом.
Я рыдала, дрожала и медленно замерзала. Сквозь слезы я начинала видеть его холодное и равнодушное лицо.
— Не хочу! Я не хочу тебя! Оставь меня в покое! Будь ты проклят! Нееет! Не трогай!