— Вы правы, Первый. Рогов невероятно полезен для дальнейшей работы в криоцентрах.
— Кстати, как у него успехи?
— Не могу знать. Он сейчас в криоцентре, с ним Пятый и Восьмой.
— Ясно, — Первый неторопливо отвернулся и закрыл глаза.
Но отключиться ему не удалось. Любознательный Двадцать четвёртый, преисполнившись почтения, осторожно поинтересовался:
— Прошу прощения, Первый. Вас что-то беспокоит?
Первый тяжело вздохнул, в тайне желая послать неугомонного клона куда подальше. Но всё же снизошёл до ответа:
— Память.
— Простите?
— Вспомнилось самоубийство академика Астахова.
— Но он же был извлечен…
— Два года назад. До этого почти полвека в криокамере. В реальности же всего неделю…
— А почему его сразу не подвергли процедуре копирования?
Первый зло глянул на Двадцать четвёртого. В голове тут же пронеслось: “Подумать только… Даже при полной замене личности чёртова любознательность всё же пролезла”. Вслух же пояснил:
— Во-первых: на момент заморозки ему было девяносто три года. Нужно было провести дополнительные тесты на пригодность организма для трансформации. А во-вторых… Эх, знал бы ты, как он был рад перспективам нового общества! Его глаза просто сияли восторгом от открывшихся горизонтов личностного копирования. Когда он попросил несколько дней на завершение своих работ, я даже подумать не мог, что что-то пойдет не так.
— А что произошло?
— На пару со Вторым они долго ковырялись в том, что когда-то было его научной работой. По всей видимости, для старика это было крайне важно. Когда же удалось запустить его установку, он радовался как дитя.
— Установку?
— Это был излучатель. Он произвёл серию непонятных сигналов в широком спектре частот.
— И?
— И всё. Потом академик поднялся на крышу и спрыгнул вниз.
Двадцать четвёртый несколько секунд переваривал услышанное, затем уточнил:
— А над чем он работал?
— Он был гляциологом. Весьма редкая специализация. Исследовал лёд. Полжизни провёл в Антарктике… — Первый надолго замолчал, погрузившись в размышления.
— Прошу простить, — Двадцать четвёртый опять бесцеремонно влез со своими вопросами, — А удалось узнать причины суицида?
— Нет, — Первый бросил на Двадцать четвёртого полный тревоги взгляд, — И это меня беспокоит. Перед самоубийством он смог уничтожить все документы по своим исследованиям. Причём сделал это так быстро, что Второй не успел ничего понять. А потом сигналы… Что это было? И зачем? Второй перерыл всю оставшуюся документацию по установке.
— И что?
— Ничего! Выяснить ничего не удалось. Позднее Второй восстановил некоторые данные. Оказалось, что установка предназначалась для зондирования глубинных слоёв льда.