Что со мной не так? Я должен был видеть в ней свой хаос, но теперь она — причина спокойствия?
Но она всё равно вернётся. Я избавлюсь от Эйдена и всего, что удерживает её подальше от меня, пока у неё не останется другого выбора, кроме как снова броситься в мои объятия.
Когда я читал об истории Европы, у меня было небольшое увлечение Испанией — современной Испанией и Португалией. Одна история осталась со мной. Во время завоевания мусульманским халифатом Испании в восьмом веке был один берберский вождь, который провёл небольшую армию с севера Африки в Гибралтар, который теперь назван в его честь. Его люди были напуганы, потому что их было значительно меньше.
Что он сделал?
Он сжёг все их корабли и сказал им знаменитую фразу: «Враг перед вами. Море позади вас.»
Он не оставил им другого выбора, кроме как сражаться. Они не только сражались, но и побеждали и правили Испанией более семи столетий.
Вот что я сделаю с Сильвер. Я сожгу её корабли, чтобы у неё не было другого выбора, кроме как вернуться ко мне.
Быть моей в течение семи грёбаных столетий — или что-то близкое к этому в человеческих годах.
Я готовлю мамин любимый жасминовый чай и несу его в её кабинет, который она приготовила, как только мы сюда переехали. Маме всегда нужно было свободное пространство, чтобы писать. Если кто-нибудь её перебьёт, она потеряет ход мыслей и, возможно, никогда не вернётся в эту «зону».
Вместо того чтобы постучать, я медленно открываю дверь, планируя поставить напиток на стол и уйти.
Мама стоит перед своей доской, записывая то, что кажется идеями. Для меня они всегда выглядят как очередной хаос. Слова, разбросанные повсюду без видимой цели или смысла. Как ей удаётся потом соединить их во что-то связное, до сих пор ускользает от меня.
Однако мама — художница, и никто не должен их понимать. Она говорит, что даже художникам иногда бывает трудно понять самих себя.
Я ставлю чашку на стол и планирую уйти, не потревожив её, но она оборачивается и улыбается.
— Дорогой, ты дома.
— Я принёс тебе немного чая. — Я указываю на доску. — Когда я смогу это прочитать, мам?
— Ещё нет.
— Я думал, что у меня есть преимущества быть сыном и рано начинать читать.
О предстоящей книге мамы много говорят, и, как и любой другой её поклонник, я не могу дождаться, когда смогу заполучить этот шедевр в свои руки. У мамы есть способ будоражить человеческий разум, не романтизируя его. Я влюбился в её творчество с тех пор, как украл её первую книгу и прочитал в доме Эйдена.
Она смеётся.
— Отлично. Я дам тебе копию в то же время, когда отправлю её своему агенту. Счастлив?