И поскольку я в некотором роде трусиха, я бросаюсь ко входу.
Не доходя до него, я останавливаюсь, вспоминая кое-что важное. Я поворачиваюсь к Эльзе и шепчу.
— Прости.
Я захлопываю за собой дверь, но не ухожу. Дело в том, что эта дверь не звуконепроницаемая — скорее всего, потому, что она старая. Я обнаружила это однажды, когда пришла сюда и подслушала, как Леви, двоюродный брат Эйдена, занимался сексом со своей девушкой Астрид. Но я убежала прежде, чем они смогли обнаружить мои извращённые наклонности.
Это был мой первый опыт вуайеризм. Ну, это было просто слышно, но это имеет значение. Именно тогда я начал думать, что, возможно, мне нравятся вещи на грани.
Может быть, именно поэтому я слишком быстро связалась с Коулом. Он не только не осуждает меня, но и разделяет со мной эти тенденции, и он совсем не извиняется за это.
— Давай встретимся позже. — Говорит Коул — Эйдену, я полагаю. — Я свяжусь с тобой, — отвечает другой член.
— И, Эльза? — говорит Коул.
— Да?
Она кажется рассеянной.
— Она узнала эту информацию только вчера. Не бей её больше.
Моё сердце чуть не разрывается от слов Коула. Я не могу поверить, что он только что сказал это, когда злится на меня.
— Говорит парень, который наблюдал, как её избивали до полусмерти.
Эйден усмехается.
— В тот раз она сама навлекла это на себя.
И он должен был все испортить.
Впрочем, это не имеет значения. Он заступился за меня.
Прежде чем он выйдет, я бегу на главную улицу и некоторое время иду пешком, прежде чем поймать такси.
Да, я трусиха, и я действительно не хочу иметь дело с его гневом прямо сейчас.
Я знаю, что только оттягиваю неизбежное, но в конце концов он остынет.
Верно?
Сильвер убежала в дом своей матери.
Снова.
У неё это начинает входить в привычку, и я собираюсь выебать это — помимо прочего — из неё.
Но сначала я должен позаботиться о бизнесе.
Как тот жалкий ублюдок, который сейчас идёт домой после попойки в пабе.
Эйден, Ксандер и я ждём его на темной парковке. Адам выбирает этот бедный район, потому что он даёт ему столь необходимый камуфляж. Он может пить столько, сколько хочет, и никто не беспокоит его и не угрожает рассказать об этом отцу.
Ксандер — тот, кто дал нам эту информацию, так как он делает то же самое всякий раз, когда хочет избежать гнева своего отца. Хотя он всё ещё не хочет признавать, что у него развиваются проблемы с алкоголем.
Однако сейчас это не важно. Ублюдок, который собирается выйти, важен.
— Где Ронан? — спрашивает Ксандер.
— Он под кайфом. — Говорит Эйден. — Я собираюсь набить ему морду, если он будет жаловаться, что мы не пускаем его.