Она делает вид, что не слышит меня, когда вытаскивает всю одежду из сумки, её спина сгибается и напрягается под джинсовой курткой.
Я шагаю к ней и хватаю её за руку, заставляя её повернуться ко мне лицом, посмотреть на меня. Она не может сейчас быть одна.
Слезы блестят в её глазах, когда она толкает меня в грудь.
— Чего ты хочешь от меня? Просто оставь меня в покое.
— Я не могу.
— Почему нет?
— Потому что тебе больно. Я ненавижу, когда тебе больно, Бабочка.
Тогда она ломается. Рыдание вырывается из неё, когда она обнимает меня за талию тисками и прячет лицо у меня на груди.
Я притягиваю её ближе, одной рукой кладу ей на спину, а другой защищающе обнимаю за голову. Я позволил её боли впитаться в мою, потому что, если бы у меня была возможность принять боль в её криках или жестокость её горя, я бы сделал это.
В любом случае, я был эмоционально испорчен с тех пор, как был ребёнком, что может добавить еще одну боль?
Только это имеет совершенно другое значение.
Сильвер из тех, кто не часто плачет, а когда плачет, это как будто разбивает тебе сердце. В этих тихих звуках и сопении. В том, как все её тело сотрясается от силы её боли.
— Это больно. Почему это так больно, Коул? Так не должно быть. Я должна быть счастлива, что меня не заставят сделать аборт, но почему я чувствую, что я убила ребёнка, которого там вообще никогда не было? Почему я чувствую себя так ужасно?
— Ты не ужасна. Ты просто человек, и ты чувствуешь боль. В конце концов это пройдёт.
— Ч-что, если этого не произойдёт? — говорит она сквозь икоту. — Что, если я всегда чувствую эту… эту потерю.
— Тогда мы почувствуем это вместе.
Она поднимает на меня заплаканное лицо и налитые кровью глаза.
— Что ты имеешь в виду?
— Я же сказал тебе, ты не единственная, кто несёт ответственность за это. Твоя боль — это моя боль, Бабочка.
Той ночью Коул обнимает меня, пока я плачу, пока не засыпаю.
Я плачу о том, чего никогда не было. Но только потому, что тест был отрицательным, не значит, что я не чувствую потери.
Это не значит, что я не чувствую, что мне не хватает какой-то части себя. Шанс на альтернативное будущее, на другую жизнь, на другую… возможность.
Потому что я знаю, я просто знаю, что, если бы это было реально, мы с Коулом боролись бы за это. Он бы отвёз меня туда, где нас не смогли бы найти ни репортёры, ни люди из дома.
Теперь я должна вернуться к реальности, что я трахаюсь со своим сводным братом и что, хотя на этот раз ребёнка нет, жизнь, какой мы её знаем, закончится, если нас кто-нибудь поймает.
Я витала в облаках, а теперь должна снова опуститься на землю.