Звук открывающейся двери привлекает моё внимание.
Стоп. Он не ушёл?
Медленно поворачиваясь, я замечаю, как он поднимает багажник джипа. Его тёмно-зелёные глаза прорезают путь к моей душе, когда он направляет их на меня.
— Иди сюда.
— Залезть сюда?
Он указывает на багажник.
— Ты что, с ума сошёл?
— Очевидно, ты сделала это, когда сказала то, что я просил тебя не говорить. — Он так спокоен, что это тревожит. — Ты собираешься залезть внутрь или нет?
Я собираюсь сказать «нет», но он перебивает меня.
— Несколько дней назад здесь произошло преступление. На светловолосую девушку, которая бежала одна в этом пустынном районе, напали и приставали. В настоящее время она находится в отделении интенсивной терапии.
Я сглатываю. Даже я слышала об этом.
— Это не первый инцидент. Помнишь, что Фредерик сказал об этом серийном нападавшем? — Леденящий тон, которым он говорит, покрывает мою кожу мурашками. — Многие женщины, которые бродят в одиночестве ранним утром или поздним вечером в подобных местах, попадают в засаду. Но вот поворот сюжета, возможно, серийный злоумышленник превратится в серийного убийцу, учитывая, что у него уже есть образец и профиль жертвы. Все девушки блондинки и со светлой кожей.
— П-прекрати.
— И голубые глаза тоже, Бабочка. Совсем как у тебя.
— Отлично, придурок. — Я подхожу к нему сбоку. — Ты же не планировал оставлять меня здесь, не так ли?
— Конечно, нет, но ты не можешь ехать со мной после того, как сказала, что ненавидишь меня.
Я хмуро смотрю на него, затем забираюсь в багажник. К счастью, он достаточно велик, чтобы вместить меня, но мне приходится сгибать ноги.
— Ты болен. — Говорю я ему.
— Тебе это нравится.
Да. Мне действительно, действительно нравится.
Он тянется мне за спину, и я вздрагиваю, когда его рука касается моего обнажённого плеча.
Будь проклят он и его прикосновения. Коул достаёт несколько верёвок.
— Здесь?
Я шепчу-кричу, когда он связывает мои лодыжки вместе. Натянутость верёвок теперь кажется такой знакомой. Так волнующе.
Закончив с моими запястьями, он отступает назад и смотрит на меня с садистским блеском в глазах.
— Вот так. Намного лучше.
— Ты действительно бросишь меня вот так?
Обычно за связывающей частью следует секс и головокружительные оргазмы. Вот почему они мне нравятся. Какой смысл в закусках, если нет основного блюда?
— Еще кое-что.
Он роется у моей головы, затем достаёт кляп с шариком и завязывает его вокруг моего рта.
Мои протесты превращаются в приглушенные звуки. О, да ладно тебе! Багажник автомобиля не должен быть подходящей настройкой для этого.