— Все в порядке? — спросил отец, едва заметно напрягшись.
— Да-а-а, все замечательно. Вам больше ничего не угрожает, но на всякий случай мы поставили вам несколько «глаз» на улице и в доме в общих помещениях. Чтобы уж наверняка, князь. Сам Михаил Алексеевич велел это сделать, Гарваны важны для империи, будем вас сторожить и беречь, как зеницу ока.
«Глаз», как и зеркало связи, передавало изображение, но только в одну сторону. По сути это был артефакт слежения, правда он светился в ночи и имел такие размеры, что не заметить его мог только слепой.
Но вряд ли кому-то из нас понравилось, что теперь за нами без устали будут следить, но возражать мы не могли. Теперь, как и сказал Святогор Макарович, из-за источника мертвой ойры наша семья слишком важна. И я даже увидел в этом плюсы, если вдруг все повторится как в прошлом и родителей снова попытаются убить, Тайная канцелярия тут же об этом узнает.
— Как долго «глаза» останутся у нас? — не выдержал и осторожно поинтересовался отец. — Все же они будут доставлять и мне, и моей семье определенные неудобства. К тому же законы о неприкосновенности частной жизни никто не отменял…
— Конечно-конечно, — закивал Святогор Макарович. — Это вынужденная, но временная мера. Как только мы убедимся, что все в порядке, тут же их уберем. Не переживайте.
На этом сотрудники Тайной канцелярии слаженно и оперативно начали покидать поместье. Но Зарина Дробус почему-то не спешила уходить. Ведьма вальяжно и неторопливо брела вдоль стен коридора, бережно трогая картины и делая вид, что любуется ими. То, что она именно делает вид, а не любуется на самом деле, я сразу заметил. Потому что она иногда косилась в нашу сторону и явно ожидала удобного случая, чтобы завести с нами разговор, когда мы останемся одни.
И когда такой случай представился, она подошла, наигранно дружелюбно улыбаясь, но при этом выражение лица оставалось стервозным.
— Ждете прибавление, князь? — обратилась она к отцу, даже не взглянув на него, взгляд Зарины был прикован к животу мамы.
Мама невольно прикрыла уже слегка выступавший животик, поежилась, напряглась, бросила беспомощный взгляд на отца, ища поддержки.
— Да, это так, — коротко и спокойно ответил папа.
Зарина потянул руку к маминому животу, мать тут же попятилась, не скрывая неприязни уставившись на темную ведьму:
— Не стоит этого делать, — вежливо, но твердо попросила она.
— Извините, — мурлыкнула ведьма, растянула рот в притворной улыбке, поспешив убрать руки за спину. — Это девочка, но вы уже, наверное, и сами знаете.
— Да, мы знаем, — кивнул отец, обдав ее холодным взглядом. — Полагаю, вам уже пора, Зарина.