— В смысле? На какой «речке»?
— Да не знаю я, берёзки тут какие-то. Пап, всё нормально. Анютка потом обещала до дома меня довезти. У неё машина. Не волнуйся.
Голос Вадима отдавал хмелем и радостью, в трубке далёким фоном отразился плеск воды и крик: «Пры-ы-ы-га-а-ай!..», а дальше гудки. Вот и всё.
Я вышел на улицу. И куда мне теперь идти?
На дорогу легли первые тени, от рассыпчатых звёзд потянуло холодом. Я посмотрел в небо, поёжился. Август время ранних вечеров и капризных настроений. Не люблю этот месяц. Ему бы толику тепла и сочувствия, чтоб не быть таким потерянным. И немного удачи. И надежды. Вот тогда, пожалуй, день мог бы сложиться в мою пользу, а так…
Я зашёл в магазин, купил бутылку водки. Хотел взять четвертинку, передумал и взял поллитровку. Открыл тут же, глотнул. Продавщица скривила губы, потом, видимо, прочла что-то на моём лице, сочувственно вздохнула и отвернулась. Я сделал ещё глоток. Руки перестали дрожать, только в самых кончиках пальцев появилось лёгкое покалывание, как будто иголкой. Такое бывает при обморожении, когда после долгого растирания кровь начинает возвращаться. Я вздохнул и повернулся к продавщице.
— Дайте ещё бутылку. И… и селёдки что ли… Только порежьте, пожалуйста.
Первую бутылку я допил здесь же, за магазином. Сел прямо на траве у пешеходной дорожки и разложил перед собой всю свою немудрёную закуску. Проходившая мимо женщина, заметив меня, прибавила шаг. На лице отразилась та же брезгливость, что и у продавщицы… Ну и чёрт с ней! Была бы печаль рассказывать всякому о своих печалях.
Когда бутылка опустела наполовину, ко мне подбрела собака. Старая, с грязными комьями шерсти на боках. Принюхалась. Я протянул ей кусок селёдки, но она равнодушно отвернулась и легла рядом, положив морду на лапы. Сытая, наверное. А может, не любит селёдку. Извини, дружок, — я почесал её за ухом — другого ничего нет.
Тени на дороге удлинились, зажглись фонари. Стало немного теплее. Я поднялся, собрал остатки селёдки в пакет и выбросил в мусорный бак. Земля качнулась. Всё-таки целая бутылка за один присест — это много. Постоял несколько секунд, растопырив руки для балансира, подождал, когда вернётся равновесие. Вторую бутылку убрал в карман брюк и прикрыл горлышко ладонью от любопытных глаз. Теперь домой. Хватит на сегодня разочарований. А завтра пятница, Лёха приедет, в баньку сходим, посидим. Вадима с ним познакомлю, сын всё-таки…
Земля снова качнулась; я шагнул вперёд, столкнулся плечом с деревом — откуда оно взялось? — запрокинул голову. По тёмному небу поплыли строки: