А самое главное, он не может призывать броню! Именно она дарит неуязвимость в бою, превращая нас в огромных закованных в шипастую броню зверей. И брат ничего не делает, чтобы это исправить! Даже гарем распустил и не ищет себе хоть одну лари. Лари...
Я себе нашёл, аж клыки ноют, как вспомню. Я тогда только пять лет как стал совершеннолетним и сменил детский титул илсир на взрослое оман. У меня уже была лари, и крылатый сын двух лет, Марс.
Гуляя по саду я встретил совсем молоденькую девушку, почти девочку, но с такими огромными и красивыми глазами, что почти утонул. Сладкий дурман длился недолго. Мягкая и нежная со мной красавица оказалась лживой, лицемерной и жадной дрянью. Плачущая надо мной после тренировок с братом и шлющая ему все невзгоды мира за каждый мой синяк или ссадину пташка, с остальными была груба и жестока.
Её зависть и непомерная гордыня не знали никаких границ. Даже моя мать пыталась прятать от меня свои слёзы от обид, нанесённых ей Ираидалой. Красивое имя. Как и та, что его носит. И такое же лицемерное, имеющее несколько значений. Как и её глаза, что меняют цвет в угоду её настроению.
Постоянные слёзы, капризы, требования быстро открыли мне глаза на её истинную натуру. Мать, что без конца читала мне нотации, что я должен делать и как себя должен вести, ведь у девочки такая редкая кровь, довела меня уже до ручки. Находясь во дворце, я только и слышал: " Ты обязан, Ираидала хочет, повелитель моего пламени как вы можете...". И я терпел из последних сил.
Ираидала забеременела почти сразу, как стала моей наложницей. Слёзы почти не прекращались, выливаясь на меня рекой, стоило мне оказаться с ней рядом. Жалобы на мою холодность и невнимательность, упрёки, что я развлекаюсь с наложницами, пока она так страдает. Жалобы на дикие боли.
Сначала я испугался, но матушка только улыбнулась и сказала, что у девочки первая беременность, хочется внимания, ну и нормальная в её положении мнительность, приравнивающая каждый сквознячок к урагану.
– Сын, ну неужели ты думаешь, что если бы действительно, что-то было не так, то лекари не поставили бы дворец на уши? – мягко улыбалась мама. – Вспомни, как протекала действительно тяжёлая беременность Анаис. От неё лекари не отходили.
Выйдя от матери, я столкнулся с Ираидалой и впервые не выдержал.
– Хватит! – прервал я бесконечный поток жалоб. – Сколько можно! Ты из всего создаёшь проблему! Всё у тебя нормально!
Я обогнул её и пошёл в свои покои. Брошенный напоследок за спину взгляд, заставил меня остановиться. Ираидала согнулась, обхватив живот, и почти упала на пол. Я чуть было не рванул назад, но меня опередила мать. Видимо услышав шум в коридоре, она вышла из своих покоев и кинулась к Ираидале. Но та, не видя меня из-за выступа стены, оттолкнула мою мать с такой силой, что та ударилась об угол коридорного камина боком. А эта лицемерка встала, выпрямила спину и пошла.