С трудом выбравшись из машины на негнущихся ногах, я ещё пару минут отходил от поездки. Слишком уж несоразмерным оказался этот военный автомобиль для моего тела. Так и ехал, скрючившись, продуваемый постоянным сквозняком.
Хвалёная печка лишь изредка взрыкивала тёплым воздухом, который попадал только на сидящих впереди. Сзади же царила вечная мерзлота.
Так что, первым делом, я сделал быструю разминку, чтобы хорошенько согреться.
Гаврилов же с Савельичем, словно совсем не чувствуя холода, просто вылезли из машины и сразу же начали дымить.
Как я понял, в военной среде курили все. Эта привычка заменяла им повальный алкоголизм, как у гражданских.
Вот и сейчас, не выкурив по сигаретке, никто к работе не приступал.
Я же, разогнав кровь по жилам, отправился к самому большому дому посёлка. Собственно, выбора особого и не было. Вокруг стояли ещё три покосившихся хибары и какие-то производственные помещения. Так что мой путь лежал ровно на крыльцо, с висевшим над ним транспарантом: «Каждый грамм золота для Родины». Чтобы, наверное, не забыли, куда всё сдавать нужно.
Внутри меня встретило плотное облако табачного дыма и застоявшийся запах перегара. О нём я уже почти успел забыть, но, похоже, здесь обитают люди, которые и выпить могут, и покурить. А ещё, не очень щепетильно относящиеся к чистоте. Третьей частью вездесущего амбре была вонь немытого тела и грязных носков.
Об особенности человеческих носков я узнал ещё во время «проживания» с Хорьком. Тот вообще не считал нужным их как-то менять или просто постирать.
— Пока на мне не трескаются, то чего запариваться? — хихикал он на мои претензии к его нечистоплотности.
В итоге, пришлось отпустить ему пару оплеух, чтобы научился уважать чужое обоняние. После этого, он хотя бы стал мыть ноги. А носки просто перестал носить.
— Товарищи! Кто здесь главный? — спокойным тоном спросил я.
На кровати лежало несколько мужчин, а за столом собралась компания из десятка человека, которые увлечённо играли в карты.
На меня никто не обратил внимания.
— Всем встаааааать! Поворот крууууугом! — перешёл я на командирские интонации.
Вот тут на меня взглянули. Правда, никто даже не дёрнулся, чтобы подняться. Парочка повернула головы, посмотрела на меня с ленивым любопытством, и только один, не отрываясь от карт, предложил мне «закрыть орало и дать мужикам отдохнуть».
Похоже, здесь работают какие-то странные взаимоотношения.
Но, уже привыкший к человеческим закидонам и особенностям поведения, я перешёл на второй уровень общения.
Физический.
Сделав шаг вперёд, хорошенько пнув стол, переворачиваю его. В воздух взлетают карты, стаканы, бутылки и нехитрая закусь. Сразу же раздаются возмущённые крики, и подпитые артельщики грозятся сделать со мной множество плохих вещей.