Чех, немного задумавшись и что-то прикинув про себя, ответил со свойственной ему взвешенностью.
— Так это, думаю нормально все будет, только часового ихнего аккуратно спеленать, а там развернемся на всю катушку.
Перед выходом на предрассветную атаку схрона, перепроверили связанных пленных, дополнительно перестраховавшись. Двигаясь в темноте, Настя отмечала про себя как неплохо перемещается Чех. Не удержав своего любопытства, она спросила бойца.
— Чех, ты как прирожденный ночной охотник. Где научился красться, помнишь?
Из темноты в ответ раздалось негромкое.
— Так а что помнить, я знаю, мы с братом баранов воровали в соседнем ауле. Ну а там если поймают, то бить сильно будут, да еще потом с родни денег потребуют. Ну и еще знаю, невеста воровал, два раза, помогал старшим короче. Один раз для брата, другой для Арслана, он мне друг мы вместе выросли. Вот только шайтан забери все, сейчас его лица не помню.
Настя улыбнулась, приоритеты рассуждения мужчины ее позабавили. Воровал баранов прозвучало первым и с большей гордостью, чем невесту. Это сказано просто как довесок к великим свершениям. Ночь выдалась подходящая небо затянули тучи, а разгулявшийся ветер неплохо гасил негромкие звуки своим постоянным фоном.
— Так, стоп. Вон там все это хозяйство располагается.
Женщина указала на начавший сереть в предрассветной поре край берега.
— План такой, я снимаю часового и входим во внутрь. Там просто глушим кого получится, кого не получится уничтожаем. Понимаю, план бред, но если у кого есть лучше, то готова выслушать.
Седой, внимательно осматривая в свой монокль место предстоящей атаки, просипел.
— Так а куда луче, мля. Тут все как на пальцах, ты валишь дежурного вертухая и потом всех вяжем, кто бурагозит жмурим, нормальная тема.
Настя хладнокровной змеей устремилась к часовому, который словно издевался над нападавшими. Он курил, пряча огонек в ладонь что бы не было видно со стороны. Идиот, въедливый, резкий запах табака разносился по округе, явственно указывая где не только он, но и весь схрон. Плотная, крепкая ладонь женщины зажала рот часовому, заглушая предсмертный хрип. Нож Насти вошел в тело бедолаги как в масло, рассекая собой сердце курившего часового на две части. Придерживая от резкого падения убитого, женщина, напрягаясь, плавно положила тело на землю, здоровый был бугай. Обтерев нож о тело, она махнула рукой своим бойцам дав сигнал на начало стремительной атаки спящих. Те в свою очередь, не мудрствуя лукаво просто били по головам спящих крепкими дубинками, отправляя спящих бедолаг в глубокий нокаут. Гладко захват не прошел. Последний из спавших бандитов, шестым чувством уловил чужое присутствие. Соскочив с лежанки он, подскочив к клетке, выдернул оттуда полуголую женщину. Прикрывшись ее телом как щитом, он попытался вскинуть выхваченный пистолет что-то при этом угрожающе произнеся. Но его голос потонул в хлопках выстрелов Винтореза Насти, стрелявшего в него сквозь заложницу. Два тела рухнули одновременно, смотря на них поверх прицела, Настя, явственно уловила шепот от корчившейся в предсмертных судорогах и зажимающей ладошками пулевые отверстия в теле, женщины.