Дерьмо! Я никак не помогу остановить слухи, сказав Лейну, что единственным братом Паркеров, с которым я спала, был Митчелл. Почему я сказала ему это?
Тьфу.
Я закрыла лицо руками и закричала в ладони. Дверь со стороны водителя захлопнулась, и я подпрыгнула, почувствовав руку Митчелла на своей ноге.
— Ты в порядке?
Опустив руки, я огляделась, чтобы убедиться, что придурок все еще там. Лейн уходил, слегка прихрамывая. Хорошо, что пнула его там, где нужно.
Я оглянулась на Митчелла.
— Нет! Я не в порядке. Я… Я в бешенстве!
Митч вытаращил глаза и издал тихий смешок.
— Я бы так и сказал. Полегче с языком, голубка.
Мое сердце встрепенулось, и я мгновенно перенеслась в ту ночь, которую мы с Митчеллом провели вместе. Грудь начала судорожно подниматься и опускаться, пока я боролась за каждый вдох, когда воспоминание захватило меня.
***
Я сидела верхом на Митчелле. Мои ноги обвивали его бедра, о он сам крепко обнимал меня. Он был глубоко внутри меня. Мы оба тяжело дышали, переживая крышесносный оргазм.
— Я никогда не чувствовал себя так раньше, — сказал он. — Что ты со мной делаешь, голубка?
Внутри все сжималось, когда Митчелл называл меня голубкой. Это делало моменты еще более удивительными, если это было вообще возможно. Я никогда в жизни не испытывала такой страсти. И никогда не забуду ощущение его внутри меня. Было ясно, что я отдала этому мужчине ту часть себя, которую тщательно охраняла. Она всегда будет принадлежать ему.
— Почему голубка?
С сексуальной улыбкой Митчелл провел своей рукой вверх по моей и за шею притянул к себе. Когда его губы коснулись моих, я почувствовала, как между нами снова вспыхивает огонь.
— Голубь — моя любимая птица. Они чистые, хрупкие и прекрасные создания. У них мягкое и красивое воркование. Оно напоминает мне звуки, что издаешь ты, когда кончаешь.
Широко улыбнувшись, я прижалась губами к его рту.
— Это прекрасно.
Митчелл откинул нас на кровати и накрыл своим телом мое.
— Ты прекрасна.
Он поцеловал меня, и я снова потерялась в ощущениях. В его прикосновениях, поцелуях, медленной и сладкой манере заниматься со мной любовью.
Митчелл Паркер навсегда останется частичкой моего сердца, хочу я этого или нет.
***
Наконец, обретя дар речи, я спросила:
— Что ты только что сказал?
Митчелл подмигнул.
— Я сказал, полегче с языком.
Я покачала головой.
— Нет, это не все, что ты сказал.
Он завел грузовик, и я поняла, как жарко, оказывается, в кабине.
— Это все, что я сказал.
Он выехал на Майн-стрит, и я оторвала от него взгляд. Глядя прямо в окно, я с трудом сглотнула и, глубоко вздохнув, заговорила: