– Не угадали. Он познавательно трахал меня в том коттедже. – Я неопределенно махнула рукой, потому что толком не помнила, в какой именно домик мы ввалились.
– С виду приличная барышня, а выражаетесь, как… – он не договорил.
– Будто вас волнуют приличия. Я же говорю, он…
– А вы у нас кто? – спросил опер, когда мимо нас пришли двое мужчин с лопатами. – Имя? Фамилия? Год рождения?
– Рина Ива… – начала я и замолчала, сообразив, что оказываю Назару медвежью услугу. Стоит служивому ввести мое имя в систему, а он введет, компьютер выдаст ему такое, что мама не горюй. На мне грехов, как блох на собаке. Наркомания, оскорбление действием, хулиганство, проституция, непристойное поведение – это вершина айсберга. И тогда мое свидетельство не только не поможет Столетову, а скорее навредит. Наркоманы народ ненадежный, за дозу они и второе пришествие Христа засвидетельствуют. И приставка «бывшие» мало на кого произведет впечатление. Кто-то может сказать, что бывших наркоманов не бывает.
И тут я разозлилась. В основном на себя. А вот делать это мне было категорически нельзя, особенно после «нити времени». Тени, отбрасываемые фонарями, удлинились, словно кто-то эти самые фонари передвигал. Еще несколько минут, и они могут обрести объем и плотность. Я зажмурилась и выдохнула.
– Ну что же вы замолчали? Рина, а дальше? Паспорт имеется? – поинтересовался он
– Имеется-имеется, – ответил знакомый голос. Я обернулась и увидела Марию Ильиничну, хотя до ее смены было еще много времени. – У меня все имеется. В бумагах комар носа не подточит.
– И что, документики потерпевшей тоже в наличии? – заинтересовался опер. – А то мы паспорт в ее номере не обнаружили.
– Конечно, у меня все есть. Не оригиналы, но копии, как и положено по закону, – подтвердила Мария Ильинична и встала так, чтобы загородить меня от опера.
Назар смотрел на все это, сидя внутри уазика со скованными руками. И прежде чем полицейский закрыл заднюю дверь, Столетов успел крикнуть пожилой женщине:
– За старшую.
Мария Ильинична кивнула и с серьезным видом направилась вместе с офицером в главный корпус гостиницы. Им навстречу почти выбежал парень и торжественно презентовал прозрачный пластиковый пакет с тем самым ножом с изогнутым лезвием. Это внесло нездоровое оживление в ряды сотрудников правоохранительных органов.
Уазик выстрелил выхлопными газами и покинул территорию отеля, увозя Столетова в город.
– Глупость какая, – пробормотала я. – Да на нее мог напасть кто угодно, хотя бы этот ее… Бритоголовый. Кстати, где он?
– Уехал следом за «скорой», – услышала я голос и обернулась. Рядом стояла Анфиса, судя по опухшим глазам, плакать она так и не переставала. – Глупость не глупость, а Назару Андреевичу сестра здесь не нужна. Не успел получить наследство, как сестренка воскресла. Это мотив.