С десяток кольев для швартовки вбили в почву и полезли прямо на газовое тело по рулевым канатам на самый верх улитки. Два умелых и ловких солдата карабкались, как обезьяны. Дыру искали долго, пока сам Щенсон не воскликнул, сидя за костром:
– Вон же над кабиной она! Стекло, глядите, всё зелёное.
Бросились латать да замазывать, и вскоре Чилистин заключил, что баллоны теперь исправно держат.
В ночь решили не лететь, несмотря на мои уговоры, сетуя на плохую навигацию в темноте.
Развернули палатки, разожгли костры и расставили караульных грамотно под руководством более ответственного Чилистина. Даже двоих в лес отправили на деревьях прятаться.
А я по шумок в сторону реки пошла, приметив заросли камыша совсем недалеко. Как оказалось, в камышах прятался старый наполовину разваленный колодец, выложенный некогда из камня. Там и вода разлилась до лужи, от которой в реку впадал приток, с руслом не шире полуметра. Но глубиной, судя по всему, не малой, будто здесь образовалась трещина после землетрясения. Вокруг хозяйничали лягушки, нагло квакая. Похоже, жирные и совершенно не пуганые. Оглянувшись, убедилась, что за мной никто не увязался, и двинулась за камыш. С диким желанием, наконец, вымыться, я стала скидывать на травянистом бережке грязное шмотье, в котором проходила так долго, что оно уже приросло к коже.
Сняв сапоги и избавившись от портянок, блаженно ахнула. Пошевелила пальцами, испытывая поистине лучшее наслаждение за последние дни. Коснулась прохладной водицы ногой, и, убедившись, что она приемлема, стала забираться в лужу, охая и мыча. Воды в самом глубоком месте была по пояс, и я присела. Сердце ухнуло, а кожу пронзило иголками. Когда полностью обнажённая вошла в воду, испытала такой телесный экстаз, что чуть не пошла ко дну от полного расслабления.
Побалдела немного, затем принялась драть тело подручными средствами, нарвав травы в пучок у берега.
Фыркала, плескалась. И даже не заметила, как подкрались двое солдат.
– Здесь выдра, тащи сети, – расслышала шёпот.
Конечно, в полумраке через камыш им трудно меня разглядеть, на что очень надеялась.
– Я те дам выдра, а ну брысь отсюда! – Крикнула на них, предвосхищая дальнейшие действия и закрывая грудь обеими лапками. Куда ж такую отрастила, а.
– Госпожа маркиза? – Ахнул перепуганный солдат. – Простите, не распознал.
– И хорошо, нечего подглядывать! – Бросила хмуро.
– Ай, смотри куда вступаешь, растяпа, – раздался голос Щенсона.
– Сэр, а вы здесь что… – начал было солдат, но, судя по шуму, получил оплеуху и прикусил язык.
Ужаснувшись, что обзор в тех камышах, где уже какое – то время сидел гадёныш граф Щенсон, вполне себе хорош, я присела обратно в воду по самую шею.