Вот же чёрт, не одно так другое.
Что – то надвигалось на лагерь в ночи! Вырывая с корнями кусты, вспахивая и взрывая дёрн и стёсывая с деревьев кору, яростно сопя и задыхаясь в нестерпимой жажде убивать.
– Миледи, я вас не обижу, да и как можно такую искусную фехтовальщицу! – Стал догонять Вальтер, когда решительно двинулась к границе с частоколом.
Лагерь затихал, но ещё не смолкли разговоры. Солдаты делились впечатлениями и ни о чём не подозревали. Обычный человеческий слух приближение нечисти распознает лишь тогда, когда станет уже поздно… обманчивая лесная умиротворяющая тишь ничего не предвещала. И барон встал, как идиот, позади со своими признаниями.
– Знаете, леди Валерия, если ваше сердце свободно, я хотел бы… – залепетал.
Но я прервала, подняв вверх руку.
– Что такое? – Насторожился мужчина.
– Тише, – прошипела, потирая браслет и наполняясь решимостью.
Где – то в низине, метрах в ста от нас неожиданно вспорхнули растревоженные птицы. Шатнуло крону, через мгновение уже другую ближе…
Барон всё понял. И закричал тревогу.
Лагерь вновь всполошился, солдаты беспокойно кричали, лошади возмущённо ржали. А я, перепрыгнув через преграду, встала, как вкопанная, невзирая на мольбы какого – то постового вернуться в укрытие.
В груди разгорался неистовый страх и волнение. А ещё злость. Животная злость, передающаяся невидимыми волнами в зловещую тьму.
– В сторону, человек, – прошипело совсем близко хищное.
И я ответила, вложив неожиданно сильную животную ярость, собранную в глотке:
– Моё.
Порыв ветра всколыхнул волосы, что ахнуло в груди.
Неоспоримое утверждение ушло синей энергетической волной, которую я, готова поклясться, видела невооружённым взглядом.
Беатриса выругалась где – то неподалёку в ночи. Гончии за ближайшими кустарниками выдохнули пар, клацнули зубами. И, прошелестев нервно колючками, разочарованные монстры развернулись да двинули прочь.
Я обернулась к солдатам, что вышли к частоколу с факелами, мечами, луками и напуганными лицами.
– Извините, мне показалось, – произнесла на выдохе. – Просто померещилось.
Сказала, и не успела среагировать. Всадник, проскакавший вдоль укреплений, подхватил меня и вздернул в седло, как куклу. А затем перескочил в лагерь и ссадил.
– Не делайте так больше, – укорил подбежавший взмыленный Вальтер.
– Это ты не делай так больше, – фыркнула в ответ и пошла в его палатку спокойная и уверенная, что бойни сегодня не будет.
А в палатке сюрприз.
Беатриса, злая, как собака, сидит на койке барона и смотрит, не моргая почерневшим взглядом. Хотя без света чёрно – белым зрением и не разберешь, какой там цвет. Просто зрачки у древней расширены на весь глаз.