— Молодец, здорово получилось, — искренне похвалил я. Торт был действительно бесподобный, не то, что эти, насквозь пропитанные маслом, из магазина.
За чаем мать всё расспрашивала о лагере, о моих впечатлениях, и я рассказывал, не стал говорить только о наших с вожатым приключениях в лесу. Мы выпили уже по две чашки чаю, когда разговаривать стало не о чем, все новости были рассказаны.
— Ты, смотрю, молчаливый какой-то стал, совсем как твой папа, — тихо проговорила мама.
У меня в голове пронеслась дикая мысль, может, отец тоже столкнулся в своё время с этими «чёрными»?
— Мам, а как он пропал? Я же почти не помню его, только по твоим рассказам.
— Конечно, не помнишь, тебе тогда всего пять лет было. Да и появлялся он здесь редко в последнее время, работа какая-то научная у него была, но не геологическая, как у меня. Я не спрашивала, а он сам не любил говорить о работе, — она грустно усмехнулась, — даже обижалась тогда, мол, жене, и то не доверяешь… И вот, после очередной командировки, приходит младший сотрудник их организации и говорит, так мол и так, пропал без вести в горах ваш муж. Бури сильные были, он однажды пошёл с одним сотрудником во время затишья что-то измерять, долго их не было, а потом лавина сошла как раз туда, где они должны были быть. Искали, конечно, но не нашли ни живыми, ни мёртвыми. Только вот, знаешь, странно это как-то, такой сильный человек, столько раз в горах был, и один, и с командой, и вот — на тебе.
Мать со вздохом встала и принялась убирать посуду, я машинально помогал, укоряя себя за то, что разбередил её старую рану, а сам крепко задумался. Да, отец, наверное, повстречался с «чёрными». Или с «серыми», кто их разберёт. Ну, с инопланетянами вряд ли, для этого надо было в них из лазера стрелять, или как оно там называется. Даже такое поразительное совпадение — в горах пропал. Интересно, они по всем горам сидят?
— Кстати, Андрюша, — вдруг сказала мать, — у тебя день рождения скоро, я не смогу с тобой отпраздновать, у меня командировка с десятого июля по тридцатое сентября. Я тебе деньги оставлю, собери друзей, справь сам, хорошо?
Вот те раз. Действительно, жаль. Но ничего не поделаешь, работа у неё такая. И нового маминого увлечения — торта, — нам не попробовать, эх…
Эти две недели пролетели незаметно, и мама уехала, оставив триста рублей. «Чёрные» не появлялись, я расслабился, перестал бояться каждого куста, пригласил пятерых друзей и трёх одноклассниц на день рождения, который мы с шумом отпраздновали двадцать восьмого июля. Поскольку возраст уже был «взрослый», кто-то из пацанов принёс банку батиной наливки, и мы её пробовали, замирая от ощущения прикосновения к запретному и похохатывая друг над другом. Девчонки тоже, «самую капельку, а то мама заметит». Наливка пахла чем-то прокисшим, но при этом странно-соблазнительным. Я, стыдно сказать, здорово укушался с непривычки и проснулся на следующее утро с серьёзной головной болью. Рядом с диваном, на котором меня кто-то уложил и заботливо укрыл простынкой, стояло ведро, которое нами с мамой обычно использовалось для мытья полов. С громким скрипом, как дивана, так и суставов, я приподнялся и сел. В голове с каждым ударом сердца бил большой паровой молот и ему вторили штук десять маленьких молоточков. Так… Первым делом — в ванную, голову под кран и холодную воду посильнее. Бр-р-р! После этой экзекуции чуть полегчало, и я, попив водички из холодного чайника и открыв окно, принялся за уборку квартиры. Все-таки видно, что друзья — не абы кто, а вполне приличные люди, ничего не разбито, разгром вполне в пределах разумного, даже кто-то и обо мне позаботился. Тут зазвонил телефон — раз, второй, мучительно взбудоражив голову. Я поднял трубку, сказал «да», и в ней сразу раздались короткие гудки. Ругнув телефонных хулиганов, я хотел было уйти продолжить уборку, как аппарат затрещал снова.