— К…как? — мне на плечи словно рухнул потолок. Война? Ядерная? Или это он так образно выразился, что обратно вернуться нельзя? Последнее предположение тяжесть облегчило, но появилась хорошая такая злость. Нельзя шутить такими вещами.
— Сегодня двадцать седьмое августа, год тот же. Шесть дней назад в Москве закончилось выступление членов советского правительства, пытавшихся спасти страну. Вяло пытались. Ввели войска в столицу, но ни одного выстрела не сделали. Трое сторонников «президента» России были раздавлены бронетехникой, но, во-первых, они были пьяны, а во-вторых, бросались на броню сами, то есть, это жертвы не по вине военных. Новая власть во главе с «президентом» РСФСР выступивших назвала путчистами и хунтой. Часть «путчистов», тоже три человека, после поражения покончили с собой. Теперь «президент» РСФСР совместно с «президентом» СССР внаглую, не прячась, готовят страну к развалу. Завтра, например, готовится отставка премьер-министра и правительства. Разведка докладывает, что соглашение подпишут уже в этом году. Раздел пройдёт минимум по границам республик, максимум — РСФСР будет тоже разделена на несколько частей.
Это заявление было похлеще самого неожиданного поворота в каком-нибудь детективе. И я вдруг с ужасающей ясностью понял, что сидящий передо мной человек владеет информацией, как никто на этой планете. И каждое его слово — не просто правда, но истина. В самой последней инстанции.
— Новости смотрел редко? Я тоже, когда жил там, не интересовался, — он усмехнулся как-то горько, — страна тлеет уже давно, почти с начала Перестройки. Карабах, Приднестровье, Фергана. Очень старательно поджигают, да. Недавно вот ещё Литва, этой зимой. Ты вообще в курсе, что она вышла из состава СССР?
— Э…
— Юридически, уже год как. Зимой было обострение, и независимость у них теперь полная. Зря, конечно. Их пустят в Европу, остановят все предприятия, и останется только туристам улочки показывать, да гавкать на Россию из-под тёплого европейского крылышка. Я считаю, энтузиазма хватит максимум лет на десять, а потом население потихоньку начнёт сбегать в Европу. Ведущие инженеры бывших советских заводов и их дети будут чистить унитазы в какой-нибудь единой Германии.
— А…
— Загнил СССР за последние двадцать лет, увы. Целиком. Следом за партией, которая говорит одно, а делает другое, народ тоже втянулся. «Достать» надо что-нибудь крутецкое. «Устроиться» надо в «хорошую контору». И «много получать».
Эти отлично знакомые по Поверхности слова были сказаны с таким презрением и ненавистью, что я даже удивился. Злость давно прошла, потому что не имела, как оказалось, почвы, а теперь мне вдруг стало стыдно, аж покраснели уши. Странно, Родину уничтожал кто-то другой, а стыдно было мне. Может, потому что посмеивался над «высокими идеалами» вместе со всеми?