От таких мыслей меня аж передернуло. Ну, случилось то, что случилось. Самого плохого не произошло, Саныч выздоровеет. А что врачи не вылечат, то магия поправит. Заодно, ему будет стимул освоить лечилку.
Я цапнула эклер, откусила изрядно, запила чаем. Хорошо! Посидела пару секунд, наслаждаясь вкусом, и продолжила размышлять.
Какое-то время Саныч будет в безопасности. Пока бандиты разберутся, что-где-как произошло, он уже оклемается. И если по его душу таки придут, сможет за себя постоять. Ну а я сминусовала четверых бычков, надо продолжать. Только как же мне найти базу? Надо было не добивать одного из бандюг, а хорошенько запомнить. Он бы меня сам туда привел. А теперь… Теперь надо что-то изобретать.
Я принялась прикидывать и так, и эдак, и ничего у меня не выходило. А потом мысли сами собой соскользнули на Ромку. Я вспомнила его глаза, его улыбку, его руки, его губы… И так меня к нему потянуло, так захотелось, чтобы он сейчас оказался рядом, что я сама не заметила, как колданула. Очнулась от своих фантазий из-за навалившейся слабости. Прямо, как в прошлый раз, когда на Саныча настраивалась. Встряхнула головой, возвращаясь из грез в реальность. И увидела в полуметре от себя знакомый уже поисковик, тычущий острым концом указателя куда-то за окно. А еще через секунду я с воплем подскочила в кресле и принялась сдирать с себя пижамные штаны. Почему? Прольете на себя горячий чай – поймете.
Следующие пять минут я металась по комнате в труселях, комкая в руках мокрые штаны. В висках словно молотом стучала кровь, сердце колотилось, как сумасшедшее, а я то взвизгивала от внезапно накатывающего счастья, то вся внутренне сжималась, боясь поверить в то, что произошло. Ромка жив! Жив! Жив! Неважно, где, неважно, каким чудом – он жив. И я приду за ним. И горе тому, кто посмеет встать у меня на пути!
– А-а-а!
Видали идиотку, скачущую с воплями по квартире, размахивая пижамой? Так вот поглядите: это я. Радость настолько переполняла меня, что не умещалась внутри, рвалась наружу, выплескивалась в движении, в крике, в бешенном восторге. Кто-то заколотил в дверь.
– Что там у вас происходит? – послышался громкий сердитый женский голос с лестничной площадки.
Я опомнилась, наспех натянула штаны – как потом выяснилось, задом наперед, и побежала открывать.
На пороге, уперши руки в бока, стояла толстая угрюмая тетка с тремя подбородками и обвислыми щеками. На ней были надеты перевязанный бельевой веревкой затрапезный халат, неопределенного цвета шлепанцы и бигуди.
– Что у вас тут такое? – заголосила она на весь подъезд. Скорее всего, ее слышно было намного лучше, чем еще недавно меня. – Сколько можно топать? У меня от вас уже голова разболелась!