Лицо его сильно изменилось, расширилось, появился чуть висящий подбородок, глаза поблекли, но остались такими же злыми, как и много лет назад. Голова совершенно лысая, а брови седые. Он больше не был тем статным мужчиной, которого я помнила, годы взяли свое. Время никого не пощадило.
– А это Милана, – все же выдавил отец.
Тут уж пришла моя очередь повернуться чуть в сторону и рассмотреть собеседников Виктора Сергеевича.
– А дочка похорошела! – внес вердикт мужчина, который был того же возраста, что и мой отец. Но в отличие от родственника выглядел свежее, моложе даже. Лицо тронули морщины, но они ему шли, придавали солидность и серьезность. Глаза только были более теплыми.
А вот сидевший рядом с ним мужчина смотрел на меня прямо в упор. Разглядывал с ног до головы, точно так же, как и я его. Сколько лет прошло, а? А взгляд все тот же – немного наглый, в то же время ленивый. Голова чуть опущена вниз, и из-за этого кажется, что меня оценивают. Из молодого сопливого мальчишки этот человек превратился в статного мужчину, от вида которого даже сейчас мое сердце заходится в бешеном ритме. Как там говорят? Первая любовь – любовь последняя? Это мой случай, когда до сих пор любишь так же сильно, как и ненавидишь.
– Садись, – произнес отец, указывая на стул рядом с собой.
Прошла по ковру, удобнее уместилась на указанном месте и стала ждать… Приговор! Да, теперь я ждала именно его, потому что таких встреч просто так не бывает, да, Марк?
Когда я перешла в новую школу, то сразу поняла – мне не найти себе подруг. Даже одну. Если сравнивать меня и других учащихся – то просто белая ворона, прилетевшая не в свою стаю. До сих пор помню, как тяжело было уходить из старого класса, переезжать в новый район и идти в элитную гимназию, стоимость обучения в которой на тот момент съедала внушительный бюджет отца. Но он преследовал какие-то свои цели, раз отдал меня на воспитание своей матери, но очень сильно влезал в мою жизнь.
Если Виктору Сергеевичу хотелось, чтобы маленькая Милана танцевала – ее вели в соответствующий кружок. Если необходимо, чтобы рисовала – вели в другой. Не было выбора, как и сил с этим бороться. Помню, бабушка осадила его, сказав, что сын издевается над внучкой. Те крики я помню до сих пор… Отец пригрозил меня от бабули забрать, шипел как змей на собственную мать… Ей пришлось отступить, чтобы я жила с ней и дальше.
Так вот, новая школа, современный ремонт, дорогое оборудование. Учителя высшей категории, походящие стажировки, участвующие в конкурсах и занимающие призовые места. И дети – не знающие правил приличия, которые могли встать на уроке и уйти, прекрасно понимая, что на многое взрослые закроют глаза. Хамили и грубили, откровенно вели себя, могли смеяться, срывать уроки.