Ледышка не сразу, как и все остальные, собравшиеся на этом «празднике», понял, что произошло. Однако он первым догадался, что тот, кто перед ним, совсем не так прост, каким хотел всё это время казаться.
И теперь я ощутила, что сила начала исходить не от фаэра, а наоборот, бурным потоком потекла к нему.
Попадали на пол все дракониды, со всех сторон раздались стоны, хрипы и мольбы о помощи. Мужчины и женщины в дорогих нарядах царапали свои горла, будто их сдавливали тугие ошейники и всё сильнее стягивались, лишая их дыхания.
Я пугливо отпрянула от фаэра, с ужасом наблюдая за разворачивающимися событиями. И наконец-то поняла, что и все эти дракониды были точно такими же пленниками, как и те внизу, в долине. Только этих вместо кривых домишек усадили в золотые клетки… И вина за отравленные сердца драконов, уверена, тоже лежит на этих ледяных оборотнях.
— Ну наконец-то, — вымолвил устрашающе спокойным, ровным голосом Дарахар, наблюдая за происходящим, — именно этого я и ждал… Узнать, как вы всё это проворачиваете. Но как же тонко и искусно! Я даже восхищен. Немного. И теперь совсем не удивлен, почему другие вообще ничего странного не замечали…
Продолжая что-то, видимое только его глазам, рассматривать, он восхищенно прицыкнул языком. Не обращая внимания, как на него наступают уже не четверо фаэров, а несколько десятков, как вокруг них закружилась сила. И они начали создавать какие-то заклинания.
Мне же было невыносимо смотреть на то, как мучаются дракониды. Да, до этого момента я их презирала… но сейчас мне стало и их жаль.
Драконица во мне недовольно зарычала, и с моих уст тоже сорвался глухой, низкий рык…
…А в следующее мгновение я, схватив первое попавшееся под руку… а именно «хвост» статуи, просто отломав его, со всей силы, а её у меня сейчас было с достатком, ударила Ледышку по его башке.
Но добилась я этим только того, что он немного пошатнулся, и его капюшон слетел с головы.
И тут меня едва не стошнило.
Насколько мне нравятся фаэни, даже в их истинном облике — черненькие, с любознательными глазками-бусинками и гладкими, подвижными телами… Настолько же мне были неприятны фаэры.
Белая гладкая кожа с прожилками и синеватым отливом. На голове ни волосинки. Приплюснутый нос. Прозрачные белесые глаза без намека на зрачок. Губ тоже не было. Зато был рот полный острых зубов, как у акулы. Или пиявки.
Да! Именно! Фаэры мне напоминали огромных белых пиявок. И то, как они питались силой, выкачивая её из драконидов, словно жирный присосавшийся червь, сосущий кровь…
«Хвост» выпал из моих ослабевших рук, когда эта тварь повернулась ко мне мордой.