Я сижу неподвижно, и одна часть меня осознает все, что говорит отец, а другая прокручивает слайды в голове. Все наши поцелуи с Настей. Ее девичьи губы и нежный взгляд голубых глаз. Теперь я не имею на это права! Не имею права ее целовать, касаться, да даже смотреть с вожделением я не могу. Теперь мы родственники!
— Андрей, думаю, ты все сделаешь правильно. Насте я сам позвоню и все расскажу.
— Нет. Не стоит, — резко отвечаю ему и вскакиваю на ноги. – Я все сделаю сам. Не вмешивайся. Маме я ничего не скажу.
— Прости сынок, – с горечью произносит отец.
На мое облегчение в палату входит врач, и мне приходится уйти. Больше я ни слова не говорю отцу, лишь бросаю на него взгляд ненависти и разочарования.
После больницы я еду домой. По дороге мне звонит Настя, мама и Альбина. Но я не беру трубку. Я не знаю, что им надо. И мне так хреново, что я не в состоянии с кем-то говорить. Даже с ней… Тем более с ней. Что я ей скажу? Черт знает.
Поэтому дома я просто набираю смс, что задерживаюсь. Мне нужно отойти от этих новостей.
#Настя
Ужин проходит оживлённо. Бабушка с дедом активно обсуждают новые варианты для переезда, а я рассказываю про сделку.
— Бабушка, нам поможет Андрюша мой. Представь, он работает в «Строй-Граде».
— Ох, видный жених, Настен! Сразу понятно — человек порядочный, — хвалится дедушка.
Я улыбаюсь, совершенно согласная с ним. Мой Андрей просто чудо, находка для меня. И как я раньше жила без него, просто не представляю.
— Работает в «Строй-Граде»? А кем? — интересуется бабушка.
Я беру с тарелки большой румяный пирог и с удовольствием откусываю.
— Он, по-моему, архитектор, занимается новыми проектами. А ещё он сын главного учредителя. Представляете. Сын Виктора Семеновича.
— Как сын? — удивлённо бормочет бабушка.
— Ну вот так. Андрей его сын. Вот такая ирония судьба, — смеюсь я.
— Да уж. Ирония… — бабушка замолкает и до конца ужина не говорит ни слова.
Сначала я не обращаю на это внимание, а потом, когда она просит пойти с ней для важного разговора, настораживаюсь. Что она хочет сказать?
Бабушка ведёт меня глубоко в сад, пояснив шепотом, что дедушка не должен ничего знать.
Мы садимся на обветшалую со временем скамейку, и бабушка тяжело вздыхает.
— Настя, пора тебе узнать немного о твоём отце. Большая ты совсем стала.
— А что про него знать? Он бросил маму? Ничего интересного, – смотрю на нее с любопытством, и почему-то сердце учащает пульс.
— Это не совсем так. Он помогал нам, когда ты была маленькая. Да и потом тоже, после смерти мамы…
Я замираю, забываю, как дышать. Помогал? Почему я его не видела никогда?