Внезапно Билл почувствовал слабую боль в спине, будто его укололи булавкой, потом такой же укол в ногу, потом сотни уколов в спине и ногах, затем в руках. Тогда он отнял руки от лица, встряхнул и потер их, и тут только осознал свою ошибку – насекомые мгновенно облепили лицо. Билл сметал их с себя прочь, но как только он сбрасывал одну бабочку, две другие сразу же занимали ее место.
Он открыл рот чтобы закричать, и плотная волна бабочек тут же залетела вовнутрь. Когда он закрыл рот, несколько насекомых уже попали в горло, и, задыхаясь, Билл закашлялся. Обезумев от панического страха, он начал бессмысленно размахивать руками, будто испорченная мельница при штормовом ветре. У него появилась одна– единственная мысль скрыться, исчезнуть.
Билл резко вскочил на ноги, чувствуя на себе массу мохнатых существ, а жалящие уколы по всему телу продолжали усиливаться.
И тогда Билл бросился бежать. Бежать слепо, безумно, пока не наткнулся на что-то твердое и острое. Но эта боль, как он успел осознать, была совсем не такой уж страшной и невыносимой.
Потом ему показалось, что тысячи иголок, вонзившихся в него, увеличились в размерах, разбухли и разрывают его кожу в местах укусов. Боль была такой сильной, что он снова открыл рот, чтобы закричать, ни о чем уже больше не думая.
И тогда острые жала вонзились ему в веки. Когда они впились в глаза, Билл почувствовал, что теряет сознание. Они забивались в уши, хлопая крыльями в ушных проходах и сводя его с ума еще больше, чем когда он просто стоял, ничего не соображая и не веря в то, что с ним происходит – с Биллом Магаром, честным рабочим, отцом троих детей.
Бабочки десятками заползали в ноздри, и рассудок покинул его. Их жала были словно полые трубочки, как соломинки, пробивавшие каждый дюйм его кожи. Колени у Билла подогнулись, и, издав последний, уже беззвучный, вопль, он свалился на землю без чувств.
Том Кэмпбелл стоял у окна во времянке с мертвенно-бледным лицом. Он молча наблюдал невероятную картину, открывшуюся перед ним. Всего в пяти футах к северу беспорядочно двигалась серовато-коричневая стена из мотыльков. Никому не было известно, почему они не продвинулись дальше на юг, но Том был этому очень рад, потому что все рабочие успели спрятаться во времянке прежде, чем появились бабочки. Все, кроме Билла Магара.
– Боже мой! – произнес сзади Джонсон.
– А Магар там, на улице, – отозвался Гендерсон.
– С ним будет все в порядке, – успокоил их Кэмпбелл, но голос его прозвучал откуда-то издалека, будто из какого-то страшного бездонного колодца.