Роберваль нашел меня взглядом — его угольные глаза вспыхнули красным — вытащил изо рта трубку, выпустил кольцо дыма и спокойно произнес:
— Не повезло вам.
— Говорил, надо было поставить на крышу молниеотвод! — недовольно заметил господин Анвил, который появился вместе с Робервалем.
— Да, надо было, — кивнул Роберваль.
— Не помог бы ваш молниеотвод! — выкрикнул из толпы. — Уж если Грабб решит, кого проучить, то проучит!
— Видите, некоторые считают, что вас настигла кара призрачного разбойника, — господин Роберваль вытянул руку и ткнул трубкой в толпу горожан. — Жаль коттеджа. Столько средств ушло на его ремонт! Боюсь, в ближайшее время не получится оборудовать для учительницы новый дом. Сейчас у меня нет свободных средств.
— Ни в коей мере не претендую на вашу благотворительность... — начала я язвительно, но директор оборвал меня.
— Ничего, на эту ночь мы вас приютим, а там посмотрим. Идемте в «Хмельную корову»; у хозяйки обычно есть пустые комнаты для приезжих.
— Да, придется вам искать другое пристанище, — равнодушно подтвердил Роберваль. — А лучше — садитесь-ка на поезд и возвращайтесь в столицу. Хотите, довезу вас на автомобиле до Шваленберга? Там утром проходит скорый до Сен-Лютерны.
— Нет, благодарю, — ответила я с ледяной вежливостью, стараясь не думать о том, какая я грязная, мокрая и заплаканная. — Я найду себе новое жилище. Господин директор, идемте в «Хмельную корову»! Тут мне больше нечего делать.
* * *
Ночлега в «Хмельной корове» я не получила. Костлявая хозяйка в белоснежном переднике выслушала сбивчивый рассказ директора о постигшей меня беде, кивком пригласила войти в низкий, темный зал с закопченным потолком, предложила сесть за длинный деревянный стол, вытертый до блеска локтями посетителей, и налила кружку горячего вина со специями. А когда я пригубила напиток, сложила руки на груди и безапелляционно заявила:
— Все комнаты заняты. Вам придется искать другое место для ночлега.
Директор обреченно вздохнул.
— Как вы думаете, кто может ее приютить? — он повернулся ко мне и виновато пояснил: — К себе вас повести не могу. Я сам живу у брата, который служит на станции… у него четверо сыновей. Места в доме совсем нет, и хозяйки нет. Ну, вы понимаете…
— Понимаю, — вздохнула я в ответ.
В дальнем углу зала шумела компания припозднившихся посетителей. Они горячо обсуждали пожар, косились на меня и перебрасывались странными намеками. До меня не раз доносились слова «ведьма», «безглазый» и «проклятие».
Служанка Ванда потащила им поднос, уставленный кружками с пивом, и, проходя мимо нашего стола, бросила на меня злорадный взгляд.