Я показала на бледные цветы на краю полянки.
— Давайте подойдем к ним и хорошенько рассмотрим. Видите, несколько цветов только готовятся распуститься?
Дети сгрудились возле фиалок; я встала на колени и протянула руку ладонью вниз.
— Выберите себе нераспустившийся бутон. А теперь представьте, что вы — эта фиалка. Вам очень хочется скорее открыть лепестки и увидеть солнце. В то же время представьте, что ваша ладонь — это и есть солнце. От нее идут лучи. Они пробудят цветок.
— И что будет?
— Смотрите внимательно...
Бутон под моей ладонью дрогнул и распустился. Тонкие голубые лепестки мелко подрагивали. На фиалку тут же села бабочка.
Дети восхищенно загалдели.
— Теперь вы попробуйте! Я вам помогу. Направлю на вас эфирные потоки. Сами вы еще не умеете это делать и научитесь нескоро и не в школе. Этому учат в академии Одаренных. Пока вы будете проводниками и усилителями.
— А при этом надо говорить какие-то волшебные слова?
— Нет, — я улыбнулась. — Заклинания существуют только в сказках. Сенситивам они не нужны.
Дети очень старались. Пыхтели, бормотали, зажмуривались.
— Я фиалка, я фиалка! — твердил Тилло. Его пухлые щеки раскраснелись, лоб блестел от пота.
Мне тоже приходилось тяжело; я протянула эфирные потоки к шести детям — притаившуюся в кустах Регину тоже не забыла. Уверена, она пытается повторить все, что мы делаем!
Разумеется, Ланзо справился с заданием первым. Его бутон упруго раскинул лепестки, и они тут же приобрели насыщенный синий цвет. Да еще и стебель фиалки вытянулся прямо на глазах. Ланзо сумел ускорить энергетические процессы в клетках и биосинтез растительных пигментов!
Мальчику прямая дорога в академию Одаренных — теперь в этом нет никакого сомнения.
Потом заверещала от радости Ада, весело взвизгнула Магда. Дитмар и Тилло сумели заставить лепестки приоткрыть совсем чуть-чуть, но и этим остались довольны.
— Можно, я тоже попробую с вами? — спросил за моей спиной высокомерный голос Регины. Каким-то неуловимым образом она дала понять, что это не просьба, а снисхождение. — Там в кустах только крапива. Я хотела заставить ее зацвести, но обожглась. Видите?
Она протянула покрасневшую руку. Я коснулась пятна пальцами и сняла боль. Регина удивленно поднесла запястье к глазам.
— Вали отсюда, не примазывайся! — недружелюбно велел Дитмар. — Тебе папочка запретил с нами водиться. Он тебя отругает.
— Не отругает. Ну, так можно?
— Что ж, садись, — я похлопала рукой по траве, хотя был соблазн отправить ее прочь. Роберваль и впрямь будет недоволен, если узнает, что его дочь была на моем уроке и «занималась магией».