Она до сих не пережила это, до сих не упускала ни единого случая напомнить мне о том, что, если бы не я, она бы была счастлива с любимым мужчиной. Но она выбрала меня. Родила, воспитывала, а я лишь ее разочаровывала.
После этого дня она перестала ходить на мои соревнования, тем самым развязав мне руки. Я ушла из гимнастики, забыла о ней как о страшном сне. Дав матери новый повод ненавидеть меня и называть “бездарностью”.
***
Я всегда чувствовала ее холодность, видела, что она по-разному относилась ко мне и к брату. Мать всегда была требовательной, но, если брат получал похвалу за какие-то действия, мои же достижения воспринимались как должное или чаще всего как провал. Не суть важно, что и как я делала, итог всегда был один и тот же. Мама была мною недовольна.
Меня любил лишь брат. Рендал всегда меня успокаивал и вытирал слезы. Всегда говорил о том, что я самая лучшая и поддерживал.
Он меня защищал. Всегда. Часто шел наперекор матери, когда она в очередной раз на меня кричала, хотела наказать. И это лишь усугубляло наши с ней отношения. Она воспринимала это как предательство со стороны сына. Он принял не ее сторону, и это был новый повод меня ненавидеть.
У нее часто менялись любовники, потому что она не позволяла себе к кому-то привязаться. Случай с моим отцом оставил свой отпечаток и теперь она не доверяла мужчинам.
Когда в нашей жизни появился Барнс, все изменилось. Мать стала не такой нервной. Казалось, что Ричард на нее хорошо влиял. У матери появилась новая цель. Она захотела стать мэром города. Мечта, которая до этого была лишь мечтой, приобрела реальные очертания.
И для этого нужна была картинка счастливой семьи. Совместные фотосессии, семейные походы в ресторан. Кино, театры... Везде была пресса, всегда нужно было фальшиво улыбаться и делать вид, что мы безумно счастливы.
Я любила то чертово время. Наслаждалась каждой минутой, потому что я наконец получила ее внимание. Пускай наигранное, пускай только для того, чтобы окружающие считали ее хорошей, но оно было.
Я ударилась в танцы, мне безумно нравилось отдаваться музыке и владеть своим телом. Нравилось то, что у меня с каждым разом выходило все лучше и лучше.
И я ее пригласила на тренировку, да, черт возьми, я все еще не оставляла попытки доказать ей, что я не бездарность. Хотела увидеть в ее глазах восхищение, а не вечное разочарование.
И она пришла. Не одна. Она пришла с Барнсом. Я была настолько увлечена танцем, что заметила их уже в самом конце. Если мама вела себя, как всегда, лишь иногда находила меня взглядом и смотрела на то, что я делаю, то вот ее спутник внимательно за мной наблюдал.