Он что-то сказал мне, жестами указывая на маленький закуток, где лежали красивые ткани. Мне показалось, что он хочет, чтобы я лег спать. Сама мысль о том, что в подземном царстве смерти есть лечение и сон, казалась весьма странной, но я послушно пошел и лег, где было указано. И закрыл глаза. Но перед тем, как провалиться в целительную тьму, я сказал своему новому богу:
— Если бы я знал, какой бог-воин ожидает меня в царстве Плутона, я уже давно бы и сам бросился на меч.
Мой новый бог Сержант Петров еще что-то говорил, но я уже даже слов не разбирал и вскоре провалился в целительный сон.
Сержант Петров
Странный парень, назвавшийся Квинтом, выглядел таким простодушным и был так трогателен, что Петров впервые в жизни ощутил странное чувство почти отеческой заботы. Хотя внешне на ребенка здоровяк не походил совсем. Тем более, что его крепкое тело покрывало множество старых шрамов. Откуда вытащила адская машинка Решателя этого чудака, теперь не смог бы сказать никто. Ведь те, кто создавал Решатель, уже не одну сотню лет, как исчезли с лица Земли. И тот факт, что это устройство было найдено, и люди его даже научились использовать, пусть и не по назначению, уже можно было считать чудом из чудес.
Квинт лежал на кровати, предназначенной для охраны капонира, а сержант Петров, обеспокоенный затянувшимся боем, который вели его товарищи в комплексе, нервно ходил от одной стены до другой. Каждый раз, проходя мимо двери, он выглядывал наружу, в холодную безветренную ночь, и прислушивался к установившейся тишине.
Монтаж неизвлекаемой мины не должен был занять много времени. Хотя, если основной сапер группы погиб при штурме, времени могло потребоваться несколько больше запланированного.
— Хуже нет, чем неизвестность, — с мукой в голосе сказал Петров, глядя на засыпающего Квинта. — Эх, сбегать бы, посмотреть в чем дело… Но нельзя. Я должен сидеть здесь, чтобы задержать подмогу, если Решатель вдруг перестанет работать. Хорошо тебе, наверное, Квинт. Живешь себе спокойно на Марсе, и знать не знаешь, что у нас тут, на Земле, уже сорок с лишним лет идет уничтожение людей, как вида. И сегодня, здесь и сейчас, у нас последний шанс сохранить хотя бы часть своего мира.
Квинт вроде бы и не спал, но смотрел на Петрова мутными глазами. Правда, сержанту уже не было важно, понимает ли его странный почти нагой человек. Возможность выговориться нужна была как воздух.
— Мы даже не знаем, кто они, эти пришельцы, — продолжал Петров. — Откуда взялись и почему уничтожают нас на протяжении многих лет. Сперва мы думали, что они восхищаются нами — ведь они меняют свои тела, делая их похожими на человеческие. Нам и в голову не приходило, зачем им все эти перекачанные мышцы. Вот ты, Квинт, по нашим меркам очень даже крепкий пАрень, но по сравнению с ними все равно будешь выглядеть невзрачно. Так вот, когда они научились нашей речи, вдруг выяснилось, что это такая попытка нас унизить. Мол, мы не умеем пользоваться тем, что дала нам природа. Дико, правда? Вот и мы долго не понимали, да и не верили.