Убить звезду (Рудинштейн) - страница 8
Влад вытаращил глаза.
Влад вытаращил глаза.
— Я о журналистке Сослановой.
Часами просиживала у меня в кабинете, предлагая себя. Я не сдался. Абдулову повезло меньше.
Сквозь стеклянные двери гостиницы я увидел, как у входа остановилось несколько машин. Из них вышли Александр Абдулов со свитой.
— Легок на помине, — пробормотал я.
— А кто это с ним? — спросил Масков, кивая на женщину, вцепившуюся в Сашин локоть.
— Пиявка. Алиса Шейман.
Я в очередной раз поразился тому, как странно устроен человек.
Женщины сходят по Абдулову с ума: красивый, талантливый, богатый. Он мог бы выбрать любую. А рядом девица, которую все тут знают как облупленную: ни ума, ни совести. Сашу очень любила балерина из Волгограда Галя, с которой он прожил несколько лет, — скромная достойная женщина. Но он променял ее на оторву. Произошло это как раз на «Кинотавре». Шейман работала секретаршей у директора Театра Дружбы народов, офис которого располагался рядом с моим на Арбате. Но тот ее выгнал после одной некрасивой истории. И Шейман бросилась ко мне. Умоляла взять на любую должность, хотя бы на период фестиваля. Работать она не собиралась, да особо и не умела. Мы от нее вскоре избавились. Но есть такие люди: ты гонишь их в дверь, они лезут в окно. Алиса проникала на «Кинотавр» всеми правдами и неправдами. На фестивале она искала нового спонсора, потому что была бедна как церковная мышь.
Тут-то она и заприметила Абдулова. Однажды вечером смотрю, а Шейман уже сидит за его столом...
Договорившись с Владом поужинать вместе в пляжном ресторане «Иверия», я коротко поздоровался с Абдуловым и его друзьями, среди которых, кроме охранника Ельцина Александра Коржакова (он был консультантом на фильме с участием Саши «Шизофрения»), не было ни одного знакомого лица, и пошел в офис. По пути встретил Мишу Ширвиндта:
— Здравствуй, дорогой!
— Здравствуй, Марк, — он неохотно пожал мою протянутую руку.
Миша на меня злится. Ничего удивительного, несколько лет назад я невольно едва не разрушил его брак.
На моих глазах на фестивале «Лики любви» завел Ширвиндт-младший бурный роман с Юлей Бордовских. Они были так влюблены, что просто светились от счастья. И я, сентиментальный дурак, проболтался об этом одной ушлой журналистке, напрочь забыв, что Миша давно и прочно женат. Скандал разразился страшный. Даже Ширвиндт-папа, обычно спокойный как удав, крыл меня на чем свет стоит. Со временем все улеглось, семью Миша сохранил. Но холодок в наших отношениях остался.
— Миша, ну что мне сделать, чтобы ты меня наконец простил? — воскликнул я.