И в тот раз поверил, когда она сказала, что не подписывала никаких бумаг. Хотя знал, такого не может быть. Гардей никогда бы не стал рисковать своим местом из-за какой-то девицы.
— Я не так уж и глуп, как ты думаешь. Попробуй объяснить, что случилось. А я постараюсь тебе помочь. Думаешь, кто-то справится лучше? — смотря в ее колдовские глаза, меня одолевало нездоровое чувство уверенности, что меня создали, защищать эту девчонку, а я очень плохо справляюсь с задачей.
Она не собиралась мне отвечать. Оглядывалась растерянно, и в этой растерянности было что-то для нее чужеродное.
Как будто человек попал в неожиданные жизненные обстоятельства и не знает, что со всем этим делать.
— Садира, — старался говорить мягким голосом, чтобы она расслабилась.
Не помогло. Пришлось обнять ее и прижать к груди, поглаживая по голове.
Девушка замерла, затем запрокинула голову вверх, будто проверяя не играю ли я с ней.
Я снова поразился. Несмотря ни на что, она старалась выглядеть достойно и сохранить лицо. Губы сами потянулись, и я, закрыв глаза, коснулся ее. Она ответила.
Сложилось впечатление, что после всего между нами произошедшего, сейчас случился первый поцелуй. Горячий. Ее губы на ощупь были мягкие и тёплые. Я начал неторопясь. Втягивая по очереди то нижнюю, то верхнюю губу и слегка лаская языком. Ее тело прижалось сильнее. А когда нежная ладонь коснулась шеи, обвивая, не удержался и поцеловал глубже. Мне не хотелось открывать глаза. Одни ощущения. Невероятные! Сладкие! Утягивающие в пропасть желания.
— Садира, — оторвавшись через силу, сказал я, — ты не должна, если не хочешь.
Но она не отпускала, крепко прильнув к груди.
Я снова завладел ее губами. Казалось, большая близость просто уничтожит. Безумно захотел эту девушку. Целиком. Чтобы она принадлежала мне вся.
Стоило ей провести рукой по груди, я внезапно увидел мир другими глазами. Обоняние обострилось до предела. Звуки обрушились на голову, смешиваясь в одну громкую какофонию. Картинка приближалась и отдалялась, то приобретая четкость, то расплываясь перед глазами.
— Вам плохо? — голос девушки словно осязаем, его можно попробовать на вкус.
— Арсей! — низкий знакомый бас резал слух.
Я до треска сжал кулаки и все прошло.
Внезапно. Будто ничего не случилось.
— Раул? Что ты тут делаешь? Мы ожидали тебя к завтрашнему вечеру.
Позади нас стоял мой дядя вместе с Элиотом. Его лицо выражало крайнюю степень недовольства.
— Я прибыл пораньше. Это кто?
Брат ответил первым.
— Моя рабыня, — возвестил Элиот, недовольно щурясь.
— Арсей, где ее ошейник?