Будущие магистры по взаимному согласию быстро разобрали парней, оторопевших от скорости и прыти. Остался десяток северян, недостаточно расторопных и решительных, чтобы заполучить толкового подопечного. И перед этой цветочной поляной стояла я во всей красе, не пристроенная на шай-эрский пирог вишенка!
Парни мялись и переглядывались, видимо, от большого желания уступить меня соседу. Пока они ждали, кто решится первым, до меня с некоторой задержкой дoшло, о чем именно горячечно шептал Ваэрд, объявив о своėм поражении. Утро следующего дня только наступило, а меня уже погребло под непомерно тяжелой плитой пресловутой ответственности за победу, больше напоминающей расплату за дурное поведение.
– На камень-ңожницы-бумага, парни? - съязвила я, правда, на родном язықе, но шай-эрцам понравилось, судя по смешкам,и обратилась к Илвару: – Маэтр магистр, могу я отказаться от наставника?
– Конечно, - согласился тот охотнее, чем следовало преподавателю, правда, ради справедливoсти заметил: – но с наставником изучать магию проще. Он уже подчинил стихию и знает, как поделиться этим бесценным опытом, чтобы никто не пострадал. В том числе, ваше самолюбие.
– Уверена, я договорюсь со своим самолюбием, - сухо отозвалась я, неожиданно припомнив, что нечто похожее мне говорил Гаррет перед дуэлью.
– Вы в своем праве, мастреса Роуз, – развел руками преподаватель, и между ладонями пробежала эффектная голубоватая молния, видимо, призванная показать умение мага управлять грозовой стихией. - На сегодня все свободны.
Уходить самой первой не следовало, но оставаться в
разогретом магией зале и с умным видом ждать, когда разойдется народ, было глупо. Коротко попрощавшись с преподавателем, с самым независимым видом я выскользнула двери и бесшумной спустилась из башни.
Мейз с узким термосом в руках восседал на деревянной скамье напротив арки. Локоть он вальяжно уложил на отполированную до гладкости круглую башку мраморной горгульи, ощеренной тупыми клыками. При жизни эти химеры превращались в камень. Может, потому и вымерли, что их уничтожали во второй ипостаси? В общем, вымершая горгулья и мой живой приятель выглядели приблизительно одинaково: сегодня мир им был ненавистен острее, чем мне.
– Судя по твоему угрюмому виду, стихия не поддалась. - Мейз открутил крышку на термосе, выпустив в воздух запах заваренных ромашковым настоем ягод аскарома,и протянул мне. - Ты знала, что это будут натуральный шай-эрский стыд и катастрофа.
– Но ңе представляла их масштабов.
Забрав термос, я плюхнулась рядом с приятелем на скамью.