Тёмная не просто доказала, что заслуживает обучаться в академии, она показала насколько низко мы пали. Воочию, я лицезрел силу стереотипов и распространённого мнения, того, как политические игры влияют на умы народа.
Никого не интересовали способности темной, её таланты, тонкий, изворотливый и проницательный ум. Вся академия, включая высший преподавательский состав, морщилась при взгляде на её светло-зеленоватую кожу, темно-синие волосы с зелеными переливами и багровые, подобно кровавым рекам глаза. Каждый считал её появление оскорблением и гордо задирал нос.
К несчастью, я разглядел гораздо больше. Может, потому что изначально не был враждебно настроен. И это сыграло со мной дурную шутку судьбы. Простое любопытство, во время танца темной, переросло в нечто большее, что накрыло сильной волной восхищения. Я восхищался грацией движений, единством тела с музыкой, её фантазией и умением завораживать. Что она творила своим танцем и магией, не поддавалось описанию. Она затмила собственную иллюзию, и думаю, не только я был поражен.
Я был прикован к месту, не в силах оторваться. В душе поднялась волна протеста, против меня самого, против разума…
Я возжелал обладать девушкой, трогать, странную на вид, кожу, обрисовывая руками контуры стройного тела. На секунду, почудилось, что я ощущаю запах её волос и захотел коснуться их, потрогать. Эти неправильные мысли отрезвили меня.
Меня швырнуло на берег реальности и разбило об острые скалы горькой действительности. Я не имею права думать о подобном. Я Наследный Принц, в моих руках огромная власть, а против этой темной настроен весь мир. Нет даже малейшего шанса, что однажды мне удастся воплотить свои потаенные желания в реальность. Ведь отец и народ никогда не простят предательства своего принца. Я позволил думать себе слишком многое, позволил быть слабым перед женскими темными чарами. И разозлился...
На себя. Но в первую очередь на неё и тут же пришла спасательная мысль, за которую я ухватился: «Ненавидь её. Всем сердцем!» На мгновение мне полегчало, я успокоился, посмеявшись над собой.
– Вы понимаете, что своим вмешательством… – ректор замялась, выкручивая себе руки, стараясь не смотреть мне в глаза.
– Я лишь исполнил свой долг, – невозмутимо ответил, следя за магианой и магистрами. Один был слишком потерян, второй через-чур рад. Каждый из них преследует свою цель. А я вмешался, потому, что обещал отцу. Так я убеждал себя, по крайней мере. Признаться, что желал этого сам и даже испытываю садистское удовольствие видеть раздавленную Ределик, сил не хватило.