— Что случилось?
— Не твое дело.
Я бросил гостя в дверях и поплелся на кухню. Спать в постели вряд ли дадут. Вокалист вещал за спиной:
— Меня касается все, что, так или иначе, мешает благополучию группы. — Он уселся на барный стул и водрузил локти на стойку. — Поэтому спрашиваю снова: что случилось?
Стоять тяжело, а думать — куда труднее. Мысли бродили в хмельном тумане, падали, спали. Тело выполняло лишь необходимое для выживания: попило воды, сходило в туалет, легло на диван. Арвид чем-то молча тарахтел на кухне. Скорее бы вырубиться.
— Ирий, — вырвал он меня из полудремы. Пахнет кофе? Я приподнял веко: кучерявый протягивал чашку. — Пей и поехали на репетицию.
— Ты сбрендил? Я пьяный! Если повезет, до вечера протрезвею. — Я отвернулся от панорамных окон, от Арвида, уткнулся носом в темно-зеленую обивку и с наслаждением закрыл глаза. Диван мягко покачивался, я уперся раскрытой ладонью в стену, чтобы угомонить сломанную ориентировку в пространстве.
— Нас ждут.
— Кто?
— Герт, Сакари и Луис.
— Они ведь ни разу не приехали за всю неделю, хотя Герт клялся прибредать на полчаса ежедневно. — Я приподнялся на локте, оборачиваясь. — К чему собрание?
— Поехали. По дороге протрезвеешь. — Арвид хлопнул меня по плечу. Шестеренки в голове зашевелились. Что в тополином лесу сдохло, если «Буря настигнет» собралась на репетиции в полном составе? Ума не приложу.
Я тяжело вздохнул. Выпроводи я вокалиста чудом из квартиры, все равно не усну — грызет любопытство. На столике источал горьковатый аромат кофе. Арвид сел за синтезатор и пробежался по клавишам. Он не человек, а музыкальный оркестр. Кроме гитары, играет на пианино, барабанах, басухе и скрипке. Но большинство песен для группы написал Тайлер Элмерз.
— Ты писал песни для своей группы или кто-то другой? — спросил Арвид.
— Я. — Глоток кофе приятно согрел горло. — А что?
— Хочу убрать из программы концерта несколько песен, написанных Тайлером. Нужна замена.
Он ударил по клавишам, подчеркивая слова. Я воспрянул духом и допил бодрящий напиток. В голове прояснялось.
— Я совсем недавно кое-что написал. Песня выворачивает душу наизнанку. Жесткая, но красивая.
В карих глазах вокалиста блеснул интерес.
— Предлагаю после репетиции вернуться к тебе и обсудить. Идет? — Он поднялся и протянул мне ладонь. Похоже, без репетиции не обойдется. Я хлопнул его по ладони, подхватился на ноги и захромал к ванной комнате.
— Они подождут, пока я помоюсь?
В душе под струями меня навестила причина апатии. Вчера в воображении урывками рождалась игра, в которую мы бы с бесовкой могли поиграть под водой. Но то было вчера. Сегодня новый день. Прошлое пусть остается в прошлом. Выброшу пингвина и тиклер, когда приду домой вечером. А сейчас в студию.