Крем будто нарочно оставался на губах, и даже несколько раз убегал на подбородок. И тут до меня наконец-то дошло, отчего у Лео такой восторг на лице от кормления. Смотрел пристально на мои губы, нежно вытирал крем, а в голове наверняка развратные мыслишки бушевали. Ну-ну, пусть помечтает. Теперь-то я ему уж точно нескоро дам!
Только об этом подумала, и у самой начали рождаться фантазии о том, как еще интересно можно использовать этот безумно вкусный крем. Например, растереть его по этим тугим кубикам пресса — и слизывать, очерчивая кончиком языка такой соблазнительный рельеф. Потом опуститься ниже, взять побольше крема и сделать из кой-чего мороженку — и с удовольствием ее сначала полизывать, дальше посасывать и даже заглотить.
— Первый раз вижу, чтобы во время поедания клубники у кого-то так сильно краснели щеки.
Чуть не подавилась. Стыд накрыл с головой, и лишь теперь я почувствовала мощную порцию жара, прилившего к щекам. В этот раз не получится отделаться проснувшимся фотографом даже перед самой собой.
— Клубника тут ни при чем. Все дело в креме.
Лео не на шутку испугался. Поднес к глазам тарелку, покрутил, попробовал его.
— Что с ним не так? У тебя на что-то аллергия? — взгляд беспокойно забегал по мне. Я едва не давилась смехом. Не замечая этого, Лео взял меня за руку, закатал рукав халата до самого плеча и принялся рассматривать кожу со всех сторон. Ничего не нашел и с озадаченным видом потянулся туда, где запахивался халат.
— Нет там ничего! — прикрылась руками. Он с легкостью развел мои руки в стороны и резко приблизился, но вовсе не к декольте. Припечатался к моим губам, запустил пальцы в волосы, углубляя поцелуй.
Это было так неожиданно и до боли желанно, что низ живота вмиг свело мучительной истомой. Дыхание перехватило, и я не нашла ни одной причины, чтобы оттолкнуть Лео. Пока что он себя вполне прилично вел, скользил пальцами по шее, зарывался ими в волосы, смаковал мои губы, игрался с моим языком, терся о него — целовал меня с нежной страстью, будто боялся спугнуть сильным напором. А я, не сразу, но все-таки решилась, прикоснуться пальцами к его щеке, провести подушечками по мягким колючкам, скользнуть на шею и смять рубашку на его плече.
Я ощущала его плохо сдерживаемое желание, поцелуй становился все глубже и грубее. Лео сам его разорвал, прижался к моему лбу своим, тяжело дыша.
— Спасибо, что осталась до утра, — заглянул в мои глаза.
— Да куда б я делась… Ты даже охрану приставил.
— Ты могла сбежать через окно ванной комнаты. Там как раз дерево растет рядом.