Когда его глаза открылись, я подарила ему довольную улыбку. А затем прижала его еще ближе к себе.
Через несколько минут я уже было подумала, что он так и уснул на мне, уткнувшись головой в подушку. Его равномерное дыхание щекотало шею. Если б он не был столь тяжелым, я готова так проспать и до утра. И только я задумалась о том, чтобы выбраться из-под Августа, как его губы оставили легкий поцелуй на шее, и он скатился с меня.
Мне сразу стало безумно не хватать его тепла, и я пододвинулась к нему, обняла и умостилась на его слегка влажной от пота груди. В моем теле еще хранилось сладкое послевкусие улетного оргазма. Честно, я так много слышала от подруг в Апексориуме о том, что бывает, когда во время секса смотреть прямо в глаза парню с сильным даром, но самой никогда не везло попробовать. До сегодняшнего дня.
Каждый ресемитор бережет способность множить удовольствие от оргазма только для своей пары. А у меня пары не было. Между прочим, мы, ресемиторы, абсолютно моногамны. И если выбираем пару, то не оставляем ее до конца дней. У обычных людей любовь с годами умирает, но не у нас. Вот такое соединение даров, которое я испытала минутами раньше, существенно подпитывает чувства.
И у меня хватило смелости задать Августу вопрос:
— У тебя ведь нет пары?
— Нет.
— И не было?
— Была.
Я сразу приподнялась на локте и озадаченно взглянула в его глаза. Неужели развод после неудачного выбора? Такие случаи — единицы на поколение. Август, наверно, понял, что мне любопытно, в чем дело, и заговорил. Но уставился в потолок.
— Она погибла.
Я мгновенно пожалела о своем любопытстве. От горечи в его голосе сжалось сердце.
— Понимаешь, моя работа — это постоянные командировки вне зависимости от выходных и праздников. Я редко бывал дома. Она хотела меня чаще видеть. Выучилась на Инспектора и устроилась в мой отдел. Ей было сложно, потому что девушек не брали на такие должности. А она пробилась. Ради меня. А потом… Хоть ей и не давали сложные задания, при выполнении одного из них ее убили.
Он умолк. Я не знала, что сказать. Разве я смогу подобрать слова, которые бы облегчили его печаль?
— Уже прошло столько лет, а я не могу избавиться от чувства вины. Я должен был бросить работу, чтобы быть с ней. Но я был слишком ослеплен престижной должностью. А она наверняка любила меня сильнее, чем я ее. Потому что она подстроила свою жизнь под меня.
— Ты не должен себя винить… — пробормотала я.
— Сейчас я понимаю это. Что деньги и любовь ослепляют людей. Поэтому с того времени легко расстаюсь с деньгами и не ищу любви.