Только он опустил меня, как я забралась с ногами на диван и выпрямилась во весь рост. Теперь я стала слегка выше Августа. Однако это не помогло мне поднять авторитет. Август медленно вытаскивал ремень, грозным взглядом заставляя сжаться буквально все тело.
— Ты ведь шутишь, да?
— В этот раз — нет.
— Но я не люблю шлепков по попе. Тем более такими предметами, — покосилась я на вытянутый ремень, конец которого безвольно свисал к полу.
— Меня это не волнует.
Тело снова прошиб озноб. И руки сами потянулись к теплу. Легли на широкие плечи, обвили шею. Я подалась вперед и коснулась сомкнутых губ. Он явно не собирался отвечать на поцелуй, и я сказала:
— Тебе стоит немного расслабиться. Я помогу.
Мои руки принялись поглаживать напряженные мышцы, губы спустились ниже. Его запах так дурманил, что мои пальцы то и дело забывали о поглаживаниях и вместо этого сжимали плечи. Я с наслаждением оставляла легкие влажные поцелуи на его шее, сдерживая в себе желание укусить. Но он такой вкусный. Внутри все сильнее разгоралась жажда по его страстным объятьям, чувственным, глубоким поцелуям. Но он не шевелился, лишь рвано дышал. Поняла, что уже ничего не могу с собой поделать, и, коснувшись языком мочки уха, слегка прикусила ее.
Август резко вдохнул, а в следующий миг на мою попу приземлилась грубая кожа ремня. Он не ударил меня, а обвил ремнем и рывком притянул к себе. Я крепко ухватилась за его плечи, теряя равновесие.
— Хочу тебя, — прошептала ему на ухо, запуская пальцы в короткие волосы. — Безумно хочу.
Вернулась к его губам и мягко оттянула нижнюю. Ремень до боли врезался в ягодицы, зато я отлично чувствовала, как стремительно твердеет член Августа.
— Черт с тобой, — прорычал он и с жаром впился в губы. Настойчивый язык быстро пробрался в мой рот, подчинил себе. От его поцелуев спутывались мысли, потерянные в хмельном тумане, и скоро разум сложил лапки и капитулировал в неизвестном направлении.
Ремень улетел в другой конец комнаты, и мы, продолжая целоваться, рухнули на диван. Пружины отозвались затяжным скрипом и согнулись под нашими телами.
Я оказалась снизу. Август нетерпеливо пытался избавить меня от узких джинсов, пока я прижимала его к себе, не в силах насытиться поцелуями. Может, стоит чаще целоваться? Чаще обниматься? А не только тогда, когда тело изнемогает от желания. Но даже это не помогло бы. Потому что мне каждый раз хочется больше, дольше.
Оторвавшись от моих губ, Август стащил с меня джинсы вместе с трусиками. И — О Господи! — опустился между моих разведенных ног. Я зажмурила глаза и почувствовала, как его губы касаются кожи живота, опускаясь все ниже и ниже. Казалось, я с ума сойду от предвкушения. Мои пальцы вцепились в обивку дивана, грудная клетка замерла на вдохе, когда горячее дыхание коснулось пульсирующего от желания лона.