Даже у Ромы глаза едва на лоб не вылезли. На несколько секунд он растерялся, но потом решил делать вид, будто все идет по плану.
— Язык проглотил? — спросил врача. — Говори Пете, чтобы включил мигалки, вжал педаль в пол и мчался до тех пор, пока черные машины не отстанут.
Заикаясь и бросая косые взгляды на меня, врач громко передал слова водителю.
Поворот остался позади, машина принялась набирать скорость так стремительно, как могла. Сирена пронзительной мелодией разнеслась по району, открывая нам зеленый свет через весь город.
Скоро вытянутая рука начала затекать под тяжестью пистолета. Как долго мне придется его держать? Я изредка посматривала на Рому, пытаясь взглядом передать, как мне тяжело. Он бы держал пистолет намного дольше. Но те несколько секунд, которые потребуются на то, чтобы отдать ему оружие, сыграют явно не в нашу пользу. Уверена, врач и медбрат, делая вид, что перепуганы до смерти, в голове строили какие-то планы.
Еще несколько минут — и ладони стали потеть. Кофточка прилипла к спине. Постепенно адреналин рассеивался и ко мне приходило понимание, что я творю. Руки почти не чувствовала. Усталость наваливалась, отчего ускользало напряжение, а с ним и смелость.
У меня ведь не было выбора. Все правильно я сделала. Раз начала, надо довести дело до конца.
Водитель, не щадя пассажиров, резко поворачивал, так что нас иногда кидало со стороны в сторону. Я поймала один такой момент, когда еще и медбрат с врачом переглянулись, и быстро переложила пистолет в левую руку. Рома большую часть времени следил за дорогой через окошко, которое соединяет с кабиной водителя. Остальные окна — к превеликому неудобству — были покрыты белой матовой пленкой. Только приглушенный солнечный свет и размытые очертания улиц проникали сквозь них. Отстали от нас сталкеры Мартина или нет, знал лишь водитель.
Из-за неизвестности того, что происходит за тонкими стенками машины скорой помощи, постепенно зарождалась тревога. Бросив взгляд в мою сторону, Рома подбадривающе улыбнулся. Неужели на моем лице уже отразилось беспокойство? Не хватало еще, чтобы наши заложники…
Заложники! Именно так это называется. Фактически я держала в заложниках двух человек. Я преступница.
Чертова совесть! Знает же, когда надо проснуться!
Пришлось навалиться на нее тяжелым весом необходимости, чтоб даже не пикнула, и увереннее сжать рукоять пистолета. Врач сам не захотел нам помогать. Кто ему виноват, что он настолько неотзывчивый.
Будто вторя пробивающемуся к сознанию голосу совести, где-то совсем недалеко заработала полицейская сирена. Она ясно просочилась через сирену скорой помощи и с каждой секундой набирала силу.