Меня точно с кем-то спутали, с какой-то другой девушкой. От осознания этого в груди разлилась горькая грусть. Последняя надежда склонила голову. Я сглотнула застрявший в горле ком и проговорила:
— Вы меня с кем-то путаете. Между нами с Ромой ничего нет.
Милана махнула рукой, подступая к Михаилу Юрьевичу. Приобняла его, отчего лицо мужчины вмиг расслабилось, и спросила:
— Вот скажи, котенок. Ромчик когда-нибудь влипал в неприятности из-за девушки?
«Котенок» покачал головой. Кажется, Милана никакая не секретарша, а как минимум любимая девушка. Мой взгляд метнулся к ее тонкой ручке, которая лежала на плече Михаила Юрьевича: на безымянном пальце сверкало кольцо. Его жена? Мачеха Ромы? Да она с ним одного возраста!
— Поэтому я уверена на все тысячу процентов в том, что Ромчик влюбился. Разве это не чудесно, дорогой?
Михаил Юрьевич таял от присутствия любимой, куда-то испарился грозный взгляд и угрожающая аура, за что мне хотелось расцеловать Милану, кем бы она ему ни приходилась. Да хоть просто любовницей. Это же какими порциями нужно излучать нежность, обаяние и заботу, чтобы так быстро раскрошить каменную маску местного авторитета?
Но факт оставался фактом: Милана была неправа, пусть даже ни с кем не путала меня.
— Дело не во мне. Просто у нас с Ромой оказался общий враг.
Только после того, как я произнесла эти слова, поняла: а ведь Рома разругался с Мартином из-за меня. Но в то же время совсем недавно говорил, что хочет его уничтожить лишь по одной причине: в городе не должно быть никого лучше или сильнее его. Все дело в слепом желании расправиться с конкурентом, пусть даже он близкий друг.
«Так не похоже на Рому», — пронеслось в голове. Будто я его знаю! Мы знакомы всего-то ничего, откуда такие мысли?
— Общий враг? — переспросил Михаил Юрьевич. Я кивнула, понимая по взгляду мужчины, что уже успела сболтнуть лишнего. Неужели Рома отцу совершенно ничего не рассказал? — Давай договоримся. Ты мне называешь имя и можешь быть свободна.
— Мишенька, разве ты не видишь, что Роме важно самому разобраться с врагом? — Милана многозначительным взглядом указала на меня. К чему этот намек? Я бы спросила, но вряд ли мои слова прозвучат вежливо.
Губы Михаила Юрьевича сжались в тонкую линию, а рука крепко стиснула смартфон, который уже явно был готов набрать нужный номер. Например, хорошего киллера.
В коридоре послышались мужские голоса. И один из них был настолько знакомым, что я едва не подпрыгнула от радости. Но лишь повернула голову к двери.
В тот же момент в кабинет, словно вихрь, ворвался Рома. Его разгневанный взгляд быстро нашел мои глаза и сразу же озарился радостью. Я улыбнулась в ответ, жалея, что не могу при родителях броситься на Рому и стиснуть его в объятиях так крепко, чтобы он начал возмущаться и даже покашливать.