Ответом послужил кивок.
— Но я ведь должна узнать?
— На это и рассчитывал Мартин. Что его спектакль поднимет все СМИ. Чтоб ты наверняка это не пропустила.
— Говори… — Опустила я взгляд, сжимая руку Ромы. — Я выдержу.
Столько уже всего пришлось мне пережить — меня ничего не сломает, ничего не заставит приползти к Мартину и умолять его. Совсем скоро он сам будет умолять суд, чтобы ему не давали пожизненное. А я сделаю все возможное и невозможное, чтобы его отправили за решетку до конца дней.
— Утром в городском зоопарке львы разорвали одного из посетителей. Некоторые говорят, что он был пьян и сам забрался к ним в вольер.
— О господи… — проговорила неживым голосом, сердце сжалось от сочувствия к несчастному человеку. — Это действительно чудовищная смерть... Но почему ты уверен, что это сделал Мартин? Конечно, слабо верится, что кто-то вправду напился до такой степени, но… это сильно отличается от привычного почерка Мартина.
— Это сделал Мартин! — заявил Рома рассержено. — Потому что львы разорвали твоего брата. Сомневаюсь, что он залез к ним по собственной инициативе!
Воздух закончился в легких. Я попыталась вдохнуть, но грудную клетку точно стиснули раскаленные железные обручи. Стука сердца не было слышно, кухня поплыла перед глазами, по щекам потекли горячие слезы, мир будто накренился и мое безвольное тело потянулось вниз.
— Алина! — сильные руки, вцепившись в мои плечи, резко встряхнули меня. Кровавые картины завтрака львов перемешались перед глазами, закрутились в ярко-алый калейдоскоп, уходящий в темноту — туда же должна бы нырнуть и я.
— Малышка, очнись, ну же… — Рома то отчаянно тряс меня, то пытался утешить словами, то крепко прижимал к себе, не давая нырнуть в пучину забвения. Реальность постепенно возвращалась ко мне, рассудок прояснялся, а вместе с этим — истошным криком рыдала душа.
— Я его лично убью, слышишь? Я всажу в него столько пуль, что он никогда не очнется.
Мысли пришли в порядок и осознание вины обрушилось на меня непосильной ношей.
— Это я виновата, — проговорила слабым голосом, застыв взглядом в пустоте. — Я разозлила Мартина.
— Не смей винить себя. Ты что? Он кретин полоумный! Ты ни в чем не виновата!
— Дай телефон. — Я забегала глазами по кухне в поиске хоть какого-то средства связи, но ничего не видела, кроме закрытых шкафчиков, стола и помытой чашки.
— Зачем? А… Хочешь позвонить родителям.
— Да, — солгала.
Через несколько секунд Рома уже протянул мне свой смартфон, а я спросила себя, смогу ли встать и идти? В этом нет ничего сложного. Слабость в теле мнимая, ноги ходить не разучились.