Отступив на несколько шагов, взглянула на свои руки. За которую он меня держал? Вроде правую. Именно ей принялась трясти изо всей мочи, сжимать-разжимать кулак, двигать в разные стороны.
Мартин рассмеялся:
— Рука мешает?
И в следующий миг она исчезла. Только что я ею дергала, а теперь ничего не чувствую и не вижу. Дыхание перехватило. Я до оцепенения боялась взглянуть на плечо или найти место, где руки не стало. Вместо этого подняла взгляд, полный ненависти, к Мартину.
— Забавная штука сны, не так ли? — ухмыльнулся он.
Прежде лишь слышный шум ветра да наши слова нарушали тишину. Но теперь мне показалось, что где-то далеко прокатился чей-то неразборчивый голос. Мартин поднял голову к серому небу, со злостью нахмурившись.
Мимо меня пронесся вихрь из белых лепестков и прошептал: «Алина, просыпайся…» Некоторые нотки и тревожная интонация напомнили голос Ромы.
— Ты специально оттягивала время, да? — пальцы Мартина скользнули в копну моих волос и натянули их, заставив запрокинуть голову. В черных глазах клубилась тьма. Там не было ни капли жалости ни ко мне, ни к кому. Мое тело стискивали невидимые оковы, не давая не то что вырваться, а даже вздохнуть. — Он не успеет тебя разбудить.
— Послушай, ты! — прошипела я, сгорая от ярости. — Если ты убьешь кого-то из моих близких, я задушу тебя голыми руками. И ты ничего не сможешь мне сделать.
Уголок губ Мартина изогнулся в улыбке, в глазах промелькнул дерзкий огонек.
— Давай, приди ко мне и убей меня, любовь моя. А мы посмотрим, что с этого получится.
Он подался вперед и слился со мной. В тот же миг все эмоции и мысли растворились, будто их никогда и не было. Голоса Ромы больше не слышала. Сон поблек, пропуская через себя бегущие один за другим слайды моего завтрашнего дня.
Шум воды и холодные ручейки, бежавшие по телу, ясно дали понять, что я уже точно не в кровати. Кто-то отчаянно тормошил меня и надрывающимся голосом молил:
— Малышка, ну проснись же ты наконец… Слышишь?
Через несколько мгновений на меня обрушилось понимание того, что происходит. Я узнала голос Ромы, хоть было непривычно слышать его таким горестным, и распахнула глаза.
Вот и совместное принятие душа! Сверху в лицо летели струи воды. Рома сидел на полу душевой кабины, меня прислонил спиной к матовой стенке и беспрестанно встряхивал за плечи. В тот миг, как мои глаза открылись, он додумался ущипнуть меня за бок.
— Ай! — взвизгнула и попыталась встать, скользя влажными ладонями по стенкам. Несмотря на мое явное желание улизнуть, Рома сгреб меня в охапку и прижал к себе так сильно, будто раздавить решил. Выбил воздух из легких, но за несколько секунд согрел получше обогревателя и шерстяного одеяла. Даже вырываться расхотелось.