– Нет, – мотнула головой Вереск. – Я этого не допущу.
Старушка смерила её долгим взглядом.
– Тошнит часто?
– Только после чёртова корня.
– Не его. – Глаза служанки подозрительно заблестели. – Вас.
Вереск ощутила, как кровь прилила к щекам, но промолчала.
– Пойду, принесу вам тыквенного сока. – Милда заковыляла к двери. – А то вся зелёная, что трава по весне.
Сок тыквы действительно помог. Тошнота утихла, и Вереск почувствовала себя голодной, как волк. В два приёма она разделалась со скромным, но сытным ужином и с новыми силами занялась своим подопечным. Сменила компресс и повязку, аккуратно обработала швы, заставила выпить пару ложек ранитового мёда, дала немного тёплой воды. Аван не очнулся, но и кошмары его не терзали: Вереск поняла это по ровному дыханию и безмятежному выражению лица.
Красивый, – подумала Вереск, отводя с покрытого испариной лба рыжий локон. – И такой молодой... Как же дорога ему сестра, что он сцепился с Ладимиром!
Смелый мальчик. Смелый и глупый. На что рассчитывал? Хотя… Его называют первым клинком Континента. И, похоже, называют не зря: парень всё-таки ранил Ладимира…
Вереск грустно улыбнулась, вспомнив князя. Образ любимого мгновенно заполнил сознание до краёв, и сердце болезненно сжалось.
Где ты, муж мой? Тоскуешь? Ждёшь ли встречи? Или…
– Он вернётся, – строго сказала себе. – Обязательно вернётся. Вернётся и расскажет свою тайну. А я… – она коснулась ладонью живота, – …поведаю ему свою.
Глава двадцать пятая
Должно быть, она задремала. И крепко: толстый столбик свечи успел превратиться в лужицу расплавленного воска, а царивший в комнате уютный полумрак сменился непроглядной тьмой.
Аван спал. Вереск различила в тишине мерное посапывание и облегчённо вздохнула. Слава небесам! Видят боги, она сделала всё возможное, чтобы парень пошёл на поправку.
Встать с кресла оказалось непросто: тело затекло от неудобной позы, руки и ноги, сведённые судорогой, отказывались слушаться. Но, несмотря на эти небольшие неудобства, Вереск чувствовала себя такой отдохнувшей, словно проспала пару суток кряду. Надо бы открыть окно, – решила она. – Уж больно душно.
Душно, прямо как на кухне в разгар отбора невест, и... темно.
Слишком уж темно.
Так же было в том колодце, – вспомнила Вереск и поёжилась. Да уж... Страшно представить, что бы случилось, если б Ладимир той ночью не услышал её крика...
"Постарайтесь больше не попадать в передряги, – сказал он тогда. – Я уже устал вас спасать".
Но кто же спасёт меня, если не ты?...
Князь, наверное, уже покинул Лантию и возвращается домой. По-крайней мере, Вереск искренне надеялась на это.