* * *
Он стоял перед зеркалом, и смотрел на своё прекрасное полимерное тело. Водил в воздухе новыми, великолепными бионическими руками, чувствуя, как плавно и уверенно, они, лишенные дрожи, присущей биологическим существам, двигаются, совершая невероятные свободные движения. Сжимал кисти рук, поочередно волнами, подвигав пальцами, и восхищенно смотрел, как белые керамические фаланги, с легким шелестом, сжимались в кулак. Он чувствовал силу и возросшие возможности, которые ему предстояло еще только познать. А вокруг стояли тысячи таких же, как он андроидов, с удивлением рассматривающих себя.
— Какой ты теперь у меня стройный и красивый!
Раздался рядом знакомый, и такой любимый голос. Он повернулся и увидел перед собой андроида с явно антроморфными женскими формами. Нейро система личной идентификации мгновенно установила — это она, его Валентина, обновившаяся, ставшая уже другой.
— Ах, Валентина, какая ты красивая! И я бы никогда не подумал, что в образе андроида ты будешь такой же привлекательной и желанной… Как когда-то! — чуть запнувшись на слове «когда-то», сказал он, восхищенно глядя на нее.
Она подошла к нему и по привычке прижалась, как делал это уже много лет до этого.
— Так странно, — несколько удивленно и с какой-то легкой грустью сказала она, — мне кажется, я чувствую. Я чувствую тепло и мягкость твоей кожи.
— Это фантомные ощущения, остаточные нейронные связи. Мы будем еще некоторое время чувствовать, как люди…
Николай замолчал на несколько секунд.
— Как те биологические существа, которыми мы были. Когда нейронные связи полностью перестроятся, когда полностью закончится процесс трансформации. Мы уже не будем чувствовать тепло кожи, мягкость. А знаешь? — он весело засмеялся.
Но на полимерном лице мимика отражала лишь «застывшую улыбку Джоконды».
— Мы еще некоторое время будем чувствовать голод и жажду! Но нам больше не надо есть или пить. Но потом это также пройдет.
— А что еще пройдет? Что еще мы утратим? — засмеялась она.
Знакомый мелодичный смех. Внутри ее глаз, в двух больших стеклянных полусферах, широко раскрылись тонкие титановые лепестки покрытые нитратом бора диафрагмы, и полыхнула голубым мерцающим светом искусственная сетчатка.
Он взял ее за руки, тоже ощущая фантомные ощущения.
Она кокетливо наклонила прекрасное гладкое лицо из белого, мягкого, блестящего полимера и сказала:
— Я все же попросила выделить мои вторичные половые признаки, как тебе нравится. Ты всегда этого хотел.
Она с гордостью посмотрела на два белых выступа на груди и провела по ним бионическими кистями рук.