Женя намекал ей на события того дня, когда они впервые признались в любви друг другу. Рита тогда упрямо не желала говорить слова признания, отшучиваясь и специально дразня своего парня. Но произнеся «я люблю тебя» однажды, она уже и не знала, сколько раз говорила три заветных слова ему, пока они были вместе. И сколько раз слышала их от Жени.
От этих воспоминаний внутри до сих пор появлялась тупая, невыносимая боль. Рите никогда не казалось, что та любовь была детской. Нет, они любили по-взрослому, по-настоящему и страдали потом, как взрослые. А страдать снова она не собиралась.
- Я не понимаю, зачем пришла. Просто дура.
- Рита! Это я самый большой кретин на земле. То, что я натворил… Думал, что делаю лучше, что мы будем только страдать, живя в разных городах, без возможности видеть друг друга каждый день. Мне казалось, мы будем издеваться над собой, если продолжим на расстоянии. И знаешь что? Я понял это сейчас. Я просто испортил нам пять лет жизни. Украл их у нас. Но ничего не прошло, не стало слабее. Ты же понимаешь. Мы должны дать друг другу ещё один шанс.
- Женя, я не хочу начинать все с начала, – сказала Рита, пытаясь вырваться из его объятий. Ей это удалось, и она села на ближайший к ней стул.
- Рыжик, клянусь, я сделаю все на свете, чтобы ты простила меня, – он опустился на пол перед ней и положил руки на ее колени. – После нашей встречи я понимаю, что не могу потерять тебя еще раз.
- Ты меня не потерял, ты меня бросил.
- Рит, я ненавижу себя за то, что сделал пять лет назад.
- А я ненавидела тебя за то, что ты смог отказаться от меня.
Она произнесла это вслух, но лучше ей не стало. Оказывается, избавляться от обид прошлого не так легко, как она думала.
- Рита, пожалуйста. Дай мне шанс.
Он стоял на коленях, сжимая ее руки в своих. В глазах Риты в эту секунду он мог прочитать страх, боль и одновременно невероятную любовь, которую только эта девочка могла ему подарить.
- Рыжик! – одной рукой он взял ее за подбородок и чуть приподнял лицо. Она в ту же секунду напряглась. – Если ты не хочешь, честное слово, я и пальцем тебя не трону.
Маленькая трусишка. Делает вид, что храбрая и сильная. Но Женя-то знает, какая она. Помнит, как она стеснялась целовать его тогда, в самом начале. Как сжималась в комочек первое время, если они оставались в комнате вдвоём. Помнит, как моментально она напряглась когда-то, когда он впервые в жизни позволил себе обнять ее, запустив руки под ткань футболки. Она была такой бойкой и в то же время такой пугливой малышкой. Но доверяла ему, безгранично доверяла. Это было тогда. А потом он разломал собственными руками этот хрупкий, прекрасный мир.