Это уже начинает походить на насилие.
Предательство.
Тут ты вытаскиваешь свой твердый член у меня изо рта и обхватываешь его рукой, начиная движения вверх-вниз. Одна твоя рука по-прежнему у меня в волосах, и ты накручиваешь пряди себе на кулак.
‒ Хочешь, чтобы я запачкал все твое личико, да? Так же, как я сделал с Рейчел?
Зачем ты это делаешь?
Я могу закричать, но не делаю этого.
Смотрю, как твоя рука скользит по всей длине, затем лицо напрягается, челюсти сжимаются. Ты направляешь конец пениса мне в лицо. Молча выпускаешь струю, с ухмылкой на губах.
Ты кончаешь мне на лицо.
Горячая жидкость течет по моему лбу, впитывается в волосы. Она стекает по моей щеке и проливается на губы. Я чувствую ее соленость. И как она продолжает течь по моему подбородку.
Ты делаешь шаг назад, и я резко встаю на ноги, пытаясь скрыть свой плач. Я стою перед тобой, чувствую тяжесть в груди, отвращение и боль в душе.
И еще... я ненавижу себя. Я терпеть себя не могу.
Потому что не могу отрицать правду: если бы ты не стал меня принуждать, мне могло бы это понравиться. Если бы я не просто смотрела на тебя, если бы моя рука ублажала тебя вместо твоей, если бы у нас был хоть малейший намек на взаимность...
Но его не было, и я в ярости.
Я выплевываю твое семя тебе же на лицо.
‒ Пошел в жопу, Калеб. Ты свинья.
‒ Ведь ты этого хотела.
Ты даже не потрудился стереть со щеки свою сперму, смешанную со слюной.
‒ Но не по принуждению! ‒ кричу я.
Твои руки меня хватают, разворачивают, прижимают вплотную к двери, ты прислоняешься ко мне, сгибаешь колени и проскальзываешь внутрь меня. Медленно, нежно. Касаешься губами моего плеча. Затылка, линии волос. Поднимаешь мне волосы на макушку и целуешь в шею, потом спускаешься обратно к плечу. Толчок.
Ты только что кончил, но твой член по-прежнему возбужден, он вновь готов.
‒ Вот так? ‒ ты медленно, нежно, скользя, входишь в меня, целуешь мою шею.
Частичка меня говорит «да».
‒ Нет, ‒ практически рычу я. Отталкиваюсь и бью тебя локтем так сильно, как только могу.
Я позволила тебе войти в мой рот своим пенисом, но потом ты отнял у меня то, что я не хотела отдавать.
Я же никогда не отказывалась.
Теперь я ставлю все под сомнение. В особенности себя же саму.
Твоя сперма все еще на моем лице.
‒ Вели мне остановиться, Икс.
‒ Остановись, Калеб, ‒ говорю я спокойным голосом. Я горжусь этим, поскольку сейчас я нисколько не спокойна.
Ты отпускаешь меня и отходишь. Опустошенная, я сползаю вниз. Опираюсь на холодный серебристый метал двери лифта. В груди тяжесть. Дыхание спертое. Слезы текут из глаз. Я разворачиваюсь. Делаю шаг к тебе.