Мысль о детективе немного отрезвила вымотанную до предела Алекс. Резко выдохнув, она поднялась на ноги и вытерла щеки тыльной стороной ладони.
«Тогда со мной был Джек, – повторила она про себя, – и я оплакивала Карла. А чего ради мне реветь сейчас? Джек жив. Он жив, и точка».
На следующий день домой к девушке заявился Питер Брок и сообщил, что им необходимо отправиться в полицейский участок, чтобы дать официальные показания по делу прокурора Харда. К моменту их появления в участке там уже был сенатор Фрост собственной персоной.
Как и обещал адвокат, их неожиданный союзник успел все взять в свои руки, а потому, оформив целую кучу бумаг и повторив под запись вчерашнюю историю, Алекс отправили домой.
К Джеку ее в тот день не пустили, сразу предупредив, что детектив находится в реанимации и туда прохода нет. Но будто заметив что-то в выражении лица некроманта, попросили не устраивать скандал и не пугать других пациентов. Мысль обратиться с этим к Фросту или Далласу она отбросила сразу, а вот Вэлмар мог оказаться полезным, только… инкуб исчез.
Как ни старалась Алекс, но выяснить, что стало с двуликим после появления полиции в доме сенатора, ей не удалось. Фрост также хранил молчание, Даллас и вовсе не появлялся на горизонте, хотя она опасалась, что вампир потребует какую-нибудь услугу, как только появится такая возможность. Но то ли возможность еще не появилась, то ли самому Далласу ничего от нее не было нужно. Пока.
– Ерунда, – в очередной раз хмыкнула Алекс, отбрасывая в сторону блокнот с контактами известных ей двуликих, что могли знать о местонахождении Вэлмара. – Куда же ты пропал, черт хвостатый?
За эти дни Алекс трижды вытаскивали на допрос в МинЮст, дотошно вытряхивая из нее одно и то же, словно ждали, где она споткнется и образуется нестыковка, за которую можно ухватиться. Но в целом, как ищейки ни старались, все обошлось. Под давлением общественности и при протекции Фроста они были вынуждены закрыть глаза на генетическое «отклонение» в виде совокупности генов двух видов.
Откровенно говоря, Алекс ждала, что ее сразу заберут в неизвестном направлении и сотрут с лица этого города любое упоминание о некроманте Алекс Кинг. Но внезапное заступничество сенатора, выступившего с длинной, пространной и излишне торжественной речью о детективе Солье и Алекс Кинг, что вели закрытое расследование и действовали исключительно в его, сенатора, интересах и по его же просьбе, дало неожиданные результаты – никто не посмел трогать национальных героев.
Пока не посмел. Но Алекс печенкой чувствовала, когда «ор» утихнет, им всем это еще аукнется.