— Здесь Татьяна, — Альберт, решив, что известить клеврета о происходящем можно и без обиняков, чуть сдвинул брови, — Ты ведь помнишь ее?
— Конечно, мастер, — Лэрд легко повел плечом, — Она была вместе с остальными, теми, кто держал меня в плену во время путешествия по морю. Я даже беседовал с нею, должен признать, она весьма мила…
— Именно на это я и рассчитывал, — маг тонко улыбнулся и, дружески похлопав Ричарда по плечу, элегически вздохнул, — Прав был мой племянник, говоря, что сущность человека не изменить даже полным уничтожением его памяти и заменой воспоминаний. Должно быть, этот сопляк все-таки успел научиться чему-то, прежде, чем предать меня… Ну, да сейчас речь не об этом. Итак, Ричард, Татьяна здесь и оказалась она здесь не просто так, ибо Татьяна — моя дочь.
Лорд не повел и бровью. Только безразлично кивнул, вероятно, совершенно не пытаясь изумляться столь неожиданной, казалось бы, новости. Видимо, дело было в том, что неожиданностью новость для него не являлась.
— Я думал, что она врет, — равнодушно отозвался он, — Каковы мои обязанности по отношению к вашей дочери, мастер?
— Твои обязанности будут чрезвычайно просты, друг мой… — мастер потер подбородок и, судя по всему, борясь с самим собою, негромко вздохнул, — Девочка весьма своевольна, поэтому мне пришлось немного изменить ее воспоминания, чтобы не получить проблем в грядущем. Теперь она полагает, что всегда жила здесь, со мною, что ты — ее жених, свадьбу с которым она откладывает без особых на то причин, и что, упав, она ударилась головой, вследствие чего заполучила некоторые проблемы с памятью. Твоя задача, Лэрд — убедить ее в этом. Покажи себя действительно добрым и заботливым женихом (коль скоро тебе она интересна, труда это для тебя не составит), изобрази, что, услышав о состоянии ее здоровья, ты испытал тревогу… Не знаю, как такой грубый деревенщина, как ты, сумеет разыграть благородное и искреннее чувство, но очень надеюсь на твой актерский талант. Или, по крайней мере, на некоторую его тень.
— Я сделаю все, что вы прикажете мне, мастер, — оборотень, совершенно не оскорбленный словами Альберта, спокойно кивнул и, оглянувшись через плечо назад, на дверь, за которой сейчас, должно быть, сидела Татьяна, чуть нахмурился, — Мне пойти к ней в одиночку?
— Пожалуй, да… — маг закусил губу и, помолчав несколько секунд, грустновато улыбнулся, — Увы, в таком возрасте девушкам куда как важнее забота любимого человека, а не беспокойство родного отца… Иди, Ричард, иди. Она убеждена, что тебя она любит.