— Вик ушел в глухую оборону, хрен его знает, по какой причине. Наверное, в этом времени у него резко закончилось соображение.
— Может, он его еще просто нажить не успел, — буркнула в ответ девушка и, тяжело вздохнув, неприязненно оглянулась на рыжего, — А этот, кажется, доволен…
Все взгляды на несколько секунд тоже устремились к Чеславу. Тот моментально изобразил полнейшее равнодушие и сделал вид, что отношения к происходящему не имеет и иметь не может при всем желании.
— А по-моему, ему просто пофиг, — фыркнул Людовик и, вновь поворачиваясь к поместью, начал, — Я думаю… Ох, твою мать!
Стала очевидна опасность невнимательности на поле боя — отвернувшись, чтобы взглянуть на Чеса, они упустили драгоценные секунды, которых сполна хватило неприятелю. Теперь же у их ног бесновалось огненное море, покрывающее собою весь двор, отсекающее дом и окружающих его людей от тех, кого они полагали врагами.
Ребята немного отступили — такого они не ждали и были, если не напуганы, то, во всяком случае, изумлены и смущены, и как поступить, не представляли.
Альберт, хмурясь, попытался поднять раненную руку и заскрипел зубами, превозмогая боль.
— Не трудитесь, — негромкий мягкий голос, голос знакомый до омерзения, раздавшийся от дверей поместья, заставил его замереть, — Рана легка, но яд уже проник в вашу кровь, господин маркиз и все более и более ослабляет вас. Остановить пламя сил вам уже не хватит.
Он шагнул вперед — светлая тень, белый силуэт, проклятый ворас, так ненавидящий их и так ненавидимый ими, и замер, с усмешкой озирая неприятелей. За спиною его смутно маячил напуганный Виктор.
— Что ж, похоже, начало положено, — Анхель насмешливо сузил прозрачные зеленые глаза, — Виктор не поверит вам больше, не пойдет с вами — вы прибыли напрасно. Единственным результатом станет медленная смерть вашего великого мага, глупцы, ибо яд, которым он отравлен, не имеет ни аналогов, ни противоядий в этом времени. Я мечтал об этом, я желал этого — и я это получил! — глаза вораса нехорошо сверкнули, — Ты подохнешь, Антуан, мальчишка, умрешь, как и суждено в этом времени и во всех остальных временах! Твоя смерть — счастье для меня, ну, а вы… — он окинул презрительным взглядом потрясенных, растерянных людей перед собой, — Вы без него станете легкой добычей, ибо не сумеете даже вернуться назад. Чес, иди сюда.
Последняя фраза прозвучала настолько неожиданно, что ошарашенные слушатели только и смогли, что завертеть головами, недоумевая, почему, как, зачем противник призывает к себе друга, который не сумеет миновать огненное море…