Мне воспринять это как комплемент, или же начать подозревать его во лжи?
— Хорошо-хорошо, — вздохнул я, и протянул руку чтобы взять карточку.
Но старик просто убрал ее, и протянул другую.
— Здесь два миллиона пятьсот тысяч долларов. Это за задание, о котором ты говорил. Если не будешь прощать, то в чем смысл переплачивать? — прищурился он.
Я улыбнулся своему лучшему другу.
— Ты, конечно, меня предал, но каждый совершает ошибки. А я, добрая душа, так и быть, тебя прощаю. А теперь дай сюда мои денежки!
Вскочив я выхватил первую карту, и оставил вторую.
— Детский сад, — буркнула моя новая игрушка. — И это тот самый Акума?
— Для тебя Акума-сама, рабыня! — разозлился я на псевдо-служанку. — Тем более, тот самый «Акума» или нет, но я надрал тебе и твоим девочкам причинные места. Пока, к сожалению, только в переносном смысле, но это пока. — подмигнул я красивой итальянке.
— Только попробуй меня коснуться, извращенец, и я, не смотря на скорую смерть тебе шею сломаю! — аж подскочила она, враждебно смотря на меня.
— Ой, да кому ты нужна, старая кошелка. Или думаешь у меня все настолько плохо, что я к кому попало буду подкатывать? — оскорбился я. — Тем более, не насильник я. А вот некоторые из твоих девочек — да, лапочки. — согласился я.
— Кого ты назвал Старой?! — заискрились ее глаза.
Мария оказалась умной девочкой. Не смотря на свое формальное положение заложницы, она понимала, что я просто не знаю, что с ней делать. Ведь для меня она свалилась как снег на голову, и никакая «рабыня» мне была не нужна. Ошейник, как и мои угрозы — все это лишь меры предосторожности, чтобы она не попыталась меня убить. Понимая это, а также свое положение, она решила поддаться настроению веселья и легкого безумия что постоянно меня окружает. Это позволит ей меня успокоить, я сниму с нее ошейник, и мы навсегда разойдемся.
Ну или она ничего не поняла, и ко мне в рабыни угодила Чокнутая Психичка.
Прошло несколько минут наших споров. Мацумото сидел и наслаждался комедией. Остальные посетители вели себя будто ничего не происходит — привыкли что я постоянно себя странно веду. А я и моя новая игрушка спорили о Идеале Женской Красоты — она была уверена, что является таковой, а я ломал ее самомнение.
Но вечность так продолжаться не могло. И Старый Аристократ задал тот вопрос, который я избегал.
— И что дальше, Акума-кун?
Я на некоторое время задумался.
— Да, Черт его знает. Я бы спросил у него, да он трубку не берет. Придется решать самому. — вздохнул я, и посмотрел на обидевшуюся девушку.
— Хочешь, я совет дам? — посмотрел старик в мои глаза.