- Уходи, - говорю уже твердо, - я скажу, что тебе стало плохо и постараюсь задержать Арсеньева, чтобы у тебя было время. Но это не продлиться долго, так что не мешкай.
- Спасибо,- шепчет Лиза, а потом порывисто обнимает меня. И это проявление ее чувств такре настоящее, такое естественное. И мне хочется плакать, что я столько лет не умела вот так просто показать свою привязанность к человеку. Жаль, так жаль, что с Алексом мне придется расстаться. Сейчас я понимаю, что люблю его. Люблю больше жизни. И снова позволяю мужу отнять его у меня.
Смотрю на закрывающуюся за Лизой дверь, сжимая в руке клочек бумаги. Может хоть у нее все будет хорошо.
Я не вернусь к Арсеньеву. Я это решила. Но и с Беркутом не останусь. Не нужна ему та, что приносит одни лишь несчастья. Я решила, и на душе становится так легко. Поправляю сбмвшиеся волосы и спокойным шагом возвращаюсь в зал ресторана. И по тому, как загораются глаза моего Алекса при виде меня я понимаю, сейчас я счастлива. И пронесу это счастье сквозь жизнь, которую мне отмерял господь.
ОН
Я жду. Жду с нетерпением возвращения моего самого дорогого сокровища. Мою Эмму. Тупые шутки пьяного Евгения вызывают во мне чростное отвращение. И я еще думал, что этот человек мог бы стать мне приятелем. Это было бы самой большой ошибкой. Усмехаюсь своим мыслям. Сейчас вернется Китти, и мы просто уйдем. У меня больше нет желания участвовать в идиотском спектакле задуманном этим мудаком не понятно с какой целью. Эммы нет достаточно долго, чтобы я начал нервничать. Она появляется только спустя полчаса – бледная, пошатыващаяся, словно от невероятной, сгибающей тело и дух усталости. Китти одна, что не укрывается от взгляда осоловевших от алкоголя глаз Арсеньева.
- А где моя вишенка? – тянет он, раздвигая губы в насквозь фальшивой улыбке. Я вижу в его притворстве ярость. Он зол, хоть и пытается не показать истинных чувств.
- Ей стало плохо, и Лиза решила поехать домой,- спокойно дергает плечом Эмма, при этом как – то странно сжавшись, как маленький щенок, спасающийся от удара сапога. – Я сказала, что предупрежу вас. Простите, что не сказала сразу.
Я тяну ее на себя, чувствуя, что моя женщина нуждается в защите. Буквально физически ощущаю ненависть, которую кажется, можно резать ножом.
- Тварь, -рычит Евгений, замахиваясь.- Кто тебе позволил распоряжаться моими вещами, сука? Ты, обычная уличная блядь.
Китти смотрит на разошедшегося мерзавца глазами, в которых я вижу всю боль мира. Я готов разорвать подонка, только бы не смотреть на ее боль, не видеть животного страха написанного на прекрасном личике моей красавицы.