Сжав тонкую талию девушки, он без лишних нежностей опрокинул строптивицу спиной на стол. Саша попыталась вырваться, но мужчина ловко перехватил ее запястья и завел вместе за голову. Развел стройные ноги коленом и навалился на нее сверху.
Дыхание превратилось в короткие всхлипы. Жар прикосновений обжигал кожу.
Борис пролез между их телами и, отодвинув резинку трусиков, начал умело поглаживать клитор сквозь влажное кружево.
— Я тебе еще это припомню, — зашипела Саша не сдержав надсадный стон. И еще один. И еще.
Сердце колотилось, как заведенное, пропуская через себя волны адреналина и телесного влечения. Между ног девушки стало слишком мокро. И слишком горячо. И это не скрылось от мужчины.
Дикая… И такая нежная… Невообразимо как в ней все так сочетается...
Борис довольно хмыкнул, усиливая натиск пальца на чувственный бугорок. Шаг за шагом он подталкивал рыжую бестию к пропасти головокржительному оргазму. Ритмично лаская клитор, размазывая смазку по горячему лону, Борис любовался лицом девушки. В такие моменты, когда она не контролировала свои эмоции, казалась еще красивее. Страстная, полная огня, она была прекрасна.
Несколько нежных поглаживаний грубыми пальцами и Саша, сжав бедра и издав хриплый стон, выгнулась в спине. Борис спешно стянул брюки, освобождая твердый член, и скатав трусики по бедрам девушки, пристроился между ними. Возбужденной головкой уперся в истекающее влагой лоно и, глядя в мутные глаза Саши, толкнулся в нее.
Резко, мощно, до упора.
Александра вскрикнула, закрыв глаза, и что-то неразборчиво пробормотала. Борис подхватил ее бедра чуть выше и с новой силой стал входить в нее. Жадно и голодно, словно несколько лет прожил без женщины.
Саша инстинктивно вцепились пальцами в край стола. Ее глухие стоны с новой силой заводили мужчину, и он зарычав, начал вбиваться еще быстрее и жестче. Девушка судорожно вдыхала воздух, чувствуя приближение очередного оргазма. Борис ускорился, и, наклонившись к рыжей бестии за сладким поцелуем ,на последнем толчке присоединился к их общему экстазу. Горячее лоно пульсировало, тесно сокращаясь вокруг члена мужчины.
Дыхание Саши было тяжелым и шумным.
— Пойдем в спальню, — просипел Борис, наслаждаясь усталым взглядом изумрудных глаз. — Я тебя так просто не отпущу.
Теплый ветер ласкал разгоряченную кожу, принося с улицы ароматы вечера и детский смех. Шершавые пальцы танцевали на внутренней стороне женского бедра, иногда поднимались выше, отчего Саша покрывалась мурашками и тихонько всхлипывала. Она была восхитительна в своей истоме. Ее подрагивающие ресницы, ямочка на ключицах, и даже побелевший от времени шрам под коленом — Борису нравилось всё. Он любовался ей, как любуются картиной, или статуей. Рассматривал каждую частицу ее несовершенного, но оттого прекрасного тела, пытался запомнить каждую родинку, веснушку, каждое родимое пятнышко, как будто это самое важное, что может быть в жизни.