Стефан, красуясь, еще хотел рассказать, как сам полковник ему свою саблю пожаловал, но Маричка побледнела, а синие глаза засветились лихорадочным светом:
— Матерь Божья, это, выходит, я невиновного на тот свет отправила!
— Да не пил я твоей дряни, соврал… пришлось соврать, — поспешил признаться Стефан.
Маричка радостно вскрикнула, но тут же, собравшись, напустила на себя обиженный вид, отворачиваясь от горе-жениха.
— Складно у тебя брехать получается, — презрительно бросила она через плечо.
— Стараюсь, — огрызнулся и Стефан.
Из притвора возвращалась маленькая коалиция. «Ну, сейчас соловьями запоют», — пробурчал Стефан.
— Свадьбы не будет, — твердо заявил Адамусь. — Государыня, вам нельзя замуж за казака.
— Государыня?! — изумленно переспросил Стефан, рассматривая Маричку тем же пристальным взглядом, каким только что она сверлила его.
— Как сыграно! Я прям поверил! — хлопнул в ладоши Невесский. — Вы, любезнейший, часом на площадях представлений не давали?
— Иди к черту, пока зубы не пересчитал! — гаркнул на него Стефан.
— Не забывай, где находишься! — снова прикрикнул Адамусь. — В божьем храме, а не в корчме! Где настоящий Каменец?
— Я настоящий Каменец, — спокойно произнес Стефан, — да хоть пятьдесят Баньковых пусть твердят обратное, на куски меня резать станут, а я на том стоять буду. Почему Маричка государыня?
— Потому что она Мария Яворонка, последняя из рода Яворовых князей, — за Адамуся ответил Невесский, сбросив все это время бродившую на лице маску иронии и становясь вдруг серьезным. — А тот, кто возьмет ее в жены, станет настоящим правителем края. Местные признают только его.
— Так она не твоя племянница? — задумчиво произнес Стефан, глядя куда-то поверх хранителя.
— Родная, — хрипло ответил Адамусь, — моя сестра была женой последнего из Яворонов. Ты мне понравился, я бы желал ей такого мужа, но за самозванца ее не отдам.
— А за настоящего Каменецкого я не пойду, лучше смерть! — с горячностью в голосе произнесла Маричка.
— Судя по тому, как этот хлопчик себя нахально ведет, — сузил глаза хранитель, — настоящего уже и в живых-то нет, кто знает, что там у них за Ладой произошло. Не хочешь за Каменца, мы ладского княжича найдем, зашлем в Романов град, там семейство большое, какого-нибудь женишка тебе подыщем. Пойдем, голубка моя, пойдем, — Адамусь протянул руку, чтобы увести племянницу, но Стефан упрямо заслонил собой свою пока еще невесту.
— Может выслушаешь сначала? — попытался он остановить хранителя.
— Да что ты мне можешь еще сказать? — не скрывая разочарования, проворчал Адамусь.