Осколки моей души (Ромашкина) - страница 11
- Я буду работать с отцом и как можно реже появляться дома, чтобы.- он замолчал сжав зубы так, что на скулах ходуном заходили желваки.- Чтобы не подставлять тебя.- прошептал он и опустил взгляд.- Я понимаю, что лишаю тебя своей семьи, любимого мужчины, но пока другого варианта у меня нет.
Мужчина встал и медленно пошёл к двери.
- Подумай хорошо, возврата не будет.- произнёс он обернувшись и вышел из комнаты тихо прикрыв дверь, а я лежала и не понимала, как мне жить дальше. С ним, без него, в этом городе или другом, всю жизнь притворяться, смогу ли я? Смогу ли я оставить и забыть малыша Софьи, ведь я обещала сестренке, что позабочусь о нем. Смогу ли как феникс возродиться из пепла? Не знаю. Ничего не знаю.
Я лежала в кровати, закрыв глаза, и вспоминала нашу с сестрой прошлую жизнь. Как же это было давно.
Вообще-то мы с сестрой близняшки, редко кто мог нас различить, даже родители иногда путались в своих дочках. Семья у нас была нормальная, обычная. Папа работал архитектором в строительной фирме, а мама преподавала в консерватории. Мы с сестрой никогда ни в чем не нуждались, но и разбрасываться деньгами направо и налево никто не собирался. В семье мы были любимые дочурки, роды у мамы прошли тяжело и врачи поставили диагноз, что родить она больше не сможет, поэтому нас с сестрой родители любили больше обычного.
Мы же с Софкой очень любили родителей, как то так получилось, что мы с детства старались не огорчать их, конечно были свои детские шалости, но больших неприятностей мы старались избегать.
Когда нам исполнилось десять лет, в наш дом пришла трагедия, родители разбились на машине. Водитель встречной машины уснул за рулём автомобиля, и грузовик снесло на легковушку родителей. Они погибли мгновенно, а у нас началась новая жизнь.
Опеку над нами оформила наша тётка, сестра отца, но жить мы стали с бабушкой, видишь ли, у тети Светы, своих, трое пацанов, и поэтому мы ей были лишней обузой. Так и жили с бабушкой.
А когда нам стукнуло семнадцать, бабушку увезли с инфарктом в больницу, где она через день и умерла. На похоронах дорогого нам человека присутствовали всего трое, это мы с сестрой и тётка, которая, не успели засыпать могилу, заявила, что теперь мы уже взрослые и если не хотим попасть в детский дом, то должны помалкивать, что живём одни. Мы и жили одни, ровно три месяца, а потом тётка подселила к нам какого-то мужика, который периодически пил и устраивал музыкальные концерты на весь дом.
У Софьи терпение лопнуло раньше, она позвонила тётке и пригрозила, что если она не уберет этого подселенца, то мы напишем заявление в полицию, и неизвестно как все это может повернуться для нее. Мужик исчез через день, но счастье и тишина в нашей квартире длилось не долго, ровно до того дня как тётка вступила в наследство. Она пришла с утра и в ультимативной форме указала нам на дверь, разрешив забрать с собой только тетради и учебники.